Итак, к лету 1941 г. все было готово для «освободительного» похода в Европу. По В. Суворову, «освободительный» поход был сорван превентивным ударом Гитлера в последний момент. А мы зададимся вопросом: а могло ли быть иначе? Ведь мог же не Гитлер опередить Сталина на пару недель, а наоборот! В поисках ответа обратимся к некоторым цифрам и фактам. Начнем с таблицы, характеризующей соотношение сил сторон на 22 июня 1941 года (составлена мною по «Грозе» И. Бунича, работам В. Суворова, а также по следующим работам: Конквест Р. Большой террор. Флоренция, 1978 Хоффман И. Подготовка Советского Союза к наступательной войне. 1941 год// Отечественная история. 1993. № 4).
Кроме подавляющего количественного, Красная Армия имела и огромное качественное превосходство. Некоторые факты просто поражают - например, 23 июня 1941 г. у литовского города Расейняй один танк KB в течение суток сдерживал 4-ю немецкую танковую группу генерал-полковника Гёпнера (т. е. четверть всех бронетанковых сил Германии). Да и других фактов хватает - например, наши войска обнаружили один подбитый KB, а вокруг - десять уничтоженных германских танков; KB встретился с группой немецких танков, получил более 70 снарядов, но ни один не пробил его броню; KB уничтожил восемь немецких танков, сам получил более 30 снарядов, но остался невредимым (цит. по: Суворов В. Последняя республика. С. 356–358). Или вот еще: один танк KB несколько дней сопротивлялся 50 немецким танкам, поддержанным пехотой, артиллерией и т. д. (Яковлев H.H. Маршал Жуков. С. 15).
В первые дни войны советские танковые армады контратаковали войска 1-й танковой группы Клейста на Украине. Именно там (а не под Прохоровкой два года спустя) развернулось крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны. 5000 советских танков (то есть больше, чем всего было у Гитлера) нанесли противнику такие удары, что уже 26 июня Ф. Гальдер в своем дневнике пишет по поводу этого сражения: «Будем уповать на Бога». Пленные немцы, взятые в этом сражении, выглядели подавленно и были близки к панике; снова подобное психологическое состояние немцев нашим командирам доведется наблюдать очень и очень не скоро - только после Сталинграда и Курска (Яковлев H.H. Маршал Жуков. С. 25).
И такое было не только в танковых войсках. Вот записи из дневника Ф. Гальдера. 1 августа: «В резерве Главного Командования дивизий - 0» (это на 41-й день войны!). 7 августа: «При нынешнем положении с горючим проведение крупных операций невозможно» (это через полтора месяца. Да как же они к войне готовились - хочется воскликнуть вслед за В. Суворовым). 16 августа: «Расход боеприпасов. За период с 1 августа доставлено такое количество боеприпасов, которое предусмотрено всем планом «Барбаросса» (цит. по: Суворов В. Очищение. С. 324). И так далее - один только В. Суворов приводит подобные цитаты из дневника Гальдера (и не только из него) пачками.
Дальше - больше. Запись из дневника того же Гальдера от 10 августа: «Этим попыткам противника измученная немецкая пехота не сможет противопоставить решительных наступательных действий». 11 августа: «То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне. Командование обладает крайне ограниченными средствами… В сражение брошены наши последние силы». 22 августа: «…Во второй половине дня наши споры и дискуссии были прерваны телефонным разговором с фельдмаршалом фон Боком (главнокомандующим группы армий «Центр»), который вновь подчеркнул, что его войска на том рубеже, который был достигнут ими в расчете на наступление на Москву, не смогут обороняться в течение долгого времени». Не о наступлении речь. Не о блицкриге. Не до жиру, как бы захваченное удержать (Самоубийство. С. 342–343).
Возникает вопрос: как при всем при этом немцам удалось так далеко продвинуться в глубь России? Как они смогли, уже будучи остановлены к концу лета, и потерпев поражение под Ельней в начале сентября, снова начать 30 сентября наступление на Москву? Одним только внезапным ударом этого не объяснишь. Пожалуй, прав И. Бунич, который считает, что при имевшемся соотношении сил самое позднее к 1 июля немцы, несмотря на всю тактическую внезапность их удара, должны были быть остановлены, а потом быстро разгромлены. Напомню еще раз, что план «Барбаросса» как таковой строился на той посылке, что все войска, имеющиеся у Сталина, сосредоточены у самой границы и после разгрома этих войск кампанию можно считать выигранной. Непредусмотренные немецкими планами войска Второго и следующих стратегических эшелонов неминуемо должны были остановить и разгромить немцев, не готовых с ними сражаться. Кстати, именно так успокаивал Сталина Жуков, когда тот все же выражал опасения, что немцы возьмут да и нападут (если верить И. Буничу): даже если немцы сами на нас нападут, мы с нашим превосходством в силах сразу остановим их, окружим и уничтожим (Гроза. С. 549). Так бы и произошло, продолжает И. Бунич, если бы Красная Армия оказала сопротивление (Там же. С. 556–557).
Для Германии положение, сложившееся к концу 1944 г., не выглядело столь катастрофичным, как это было, например, летом того же года. Общие клещи, которыми грозили союзники и Советский Союз, все еще не сомкнулись. И хотя наступление в Арденнах не превратилось в стратегический удар против сил союзников и не дало Германии полностью освободить силы для Восточного фронта, немцы перехватили инициативу на Западе, и союзникам понадобилось какое-то время, прежде чем они смогли возобновить свое движение в глубь рейха. В районе к северу от Карпат русские в течение вот уже двух с половиной месяцев не предпринимали крупного наступления. Это позволило почти разгромленной в августе группе армий «Юг» настолько укрепить свои позиции в Венгрии, что деблокирование Будапешта уже не казалось невозможным. Группа армий «Е» предпринимала последний этап вывода своих войск из Греции, Албании и Южной Югославии. В Италии группа армий «Ц» остановила наступление британских и американских войск на Готской линии (Зеленой линии).
Гитлер упрямо продолжал пытаться удержать все захваченные территории. Свои последние скудные военные резервы он решил потратить на то, чтобы освободить себе руки на Западе, но не смог этого добиться. Фюреру оставалось лишь пытаться оттянуть неизбежное поражение, и он знал об этом. В конце декабря он заявил одному из своих генералов: "Эта война больше не будет длиться столько, сколько она длилась раньше. Это абсолютно точно. Никто больше не сможет выдержать этого: ни мы, ни противник. Единственный вопрос в том, кто сумеет продержаться дольше? Это удастся только тому, кто поставит на карту все". Но едва ли он понимал, что на самом деле у него гораздо меньше времени, чем он мог предположить. Способность немецкой стороны продолжать ведение войны стремительно падала. Как на Востоке, так и на Западе противники Германии имели неоспоримое преимущество в ресурсах. Выпуск промышленной продукции в Германии приходилось осуществлять в условиях опустошительных бомбардировок авиации противника. Стране удавалось успешно противостоять рейдам вражеской авиации, но с каждым разом восстановление занимало все больше времени.
В сентябре 1944 г. немецкие авиационные предприятия выпустили 3 тыс. истребителей, самое большое количество за все время войны. В октябре началось производство реактивных истребителей. В декабре все еще удавалось поддерживать уровень производства более высокий, чем в любом месяце до мая 1944 г. Производство бронетехники, прежде всего танков, штурмовых орудий, достигло пика в военное время. В декабре 1944 г. было произведено 1854 единицы бронетехники, однако главным образом за счет заблаговременной подготовки большого количества основных комплектующих, которые были поставлены на конвейеры за несколько месяцев до начала производства. В то же время производственная база постепенно разрушалась. Мощные бомбардировки Рурского района в декабре 1944 г. привели к сокращению производства чугуна, незакаленной стали и проката в этом месяце до уровня 50% по сравнению с сентябрем того же года и примерно 30% по сравнению с январем 1944 г.
По данным стратегического авиационного командования США, воздушные бомбардировки союзников к концу 1944 г. настолько разрушили немецкую железнодорожную сеть, что "страна не могла рассчитывать в течение длительного периода времени поддерживать высокие темпы промышленного производства". Предприятия с коротким сроком производства уже успели ощутить влияние этих неблагоприятных факторов. Автомобильное производство ощутимо пострадало как от бомбовых ударов, так и от разрушения железнодорожной сети. В октябре и ноябре 1944 г. сборочные предприятия выпустили 12 тыс. грузовых автомобилей. Этого удалось добиться путем восстановления всех вышедших из строя автомашин, которые удалось обнаружить на территории Германии. В декабре удалось произвести всего 3300 грузовых автомобилей при потребности 6 тыс. новых автомашин. 70% из них Гитлер бросил для обеспечения наступления на Западе. В январе оснащенность танковых и моторизованных дивизий автотранспортом пришлось сократить на 25%. Часть личного состава моторизованных дивизий пришлось пересадить на велосипеды. Гитлер попытался утешить себя мыслями о том, что в танковых дивизиях в любом случае было слишком много автотранспорта, что времена стремительного маневра отошли в прошлое и что во многих случаях пехотные дивизии двигались быстрее, чем так называемые мобильные соединения, которые только создавали пробки на дорогах.
С военной точки зрения самым опасным было катастрофическое падение производства горючего, начавшееся в мае 1944 г. Несмотря на имевшую высший приоритет так называемую программу Гейленберга, предусматривавшую ремонт и рассредоточение имевшихся, и создание новых предприятий по производству синтетического горючего, в течение лета его производство сократилось. В сентябре заводы искусственного топлива не работали из-за действий бомбардировочной авиации союзников. В конце августа были потеряны нефтяные промыслы на территории Румынии. В октябре и ноябре производство синтетического горючего возобновилось, но его выпуск был незначительным. Но к концу декабря в результате новых бомбардировок были выведены из строя все крупные предприятия по производству горючего, кроме одного, и 20% более мелких заводов.
Группа армий «Юг» удерживала месторождения нефти в районе города Надьканижа в Венгрии, но в результате потери нефтеперерабатывающих предприятий в Будапеште и саботажа рабочих, производство горючего не обеспечивало даже потребностей самой группы армий. В июне 1944 г. немецкие ВВС израсходовали 180 тыс. тонн авиационного бензина. За все оставшееся время войны объем поставок авиационного топлива составил не более 197 тыс. тонн. Несмотря на то, что до конца года в стране удавалось поддерживать высокие темпы производства боевых самолетов, в ВВС не хватало горючего для должной подготовки летного состава и для эффективного использования имевшихся самолетов. Почти такой же острой была нехватка горючего для наземной техники, и у армии были схожие проблемы с возможностями применения бронетехники.
Немецкие сухопутные войска сначала стали испытывать нехватку личного состава, и уже потом наступил спад в производстве боевой техники. До конца 1944 г. были опробованы множество способов поддержания необходимой численности армии, некоторые из которых давали результат, а другие нет, немцы не смогли обеспечить для армии достаточного количества пополнения для того, чтобы ее ряды перестали стремительно таять. В период с июня по ноябрь 1944 г. общие безвозвратные потери немцев на всех фронтах составили 1 млн. 457 тыс. человек, из которых 903 тыс. солдат и офицеров приходилось на Восточный фронт. По состоянию на 1 октября 1944 г. численность личного состава на Восточном фронте составляла 1 790 138 человек (всего на Восточном фронте к началу 1945 г. немцы имели, включая венгерские формирования и прочие части, 3,7 млн. человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов ( Второй мировой войны, т. 10. с. 37), в том числе, около 150 тыс. солдат вспомогательных войск из состава советских граждан.
Это было на 400 тыс. меньше, чем в июне, и почти на 700 тыс. меньше, чем в январе 1944 г., когда Западный театр можно было рассматривать как нечто вроде источника пополнений для Восточного фронта. Наиболее сильно нехватка личного состава сказывалась в старых дивизиях, имевших больший опыт ведения боевых действий. В период с 1 сентября по 31 декабря 1944 г. одна треть пополнений для всех фронтов, до 500 тыс. человек, была направлена для создания новых соединений или переформирования старых. К концу этого периода некомплект личного состава в старых дивизиях составил более 800 тыс. человек, и это с учетом проведенного в 1944 г. сокращения штатов на 700 тыс. человек.
В августе 1944 г. Гитлер поставил задачу перед И. Геббельсом, как уполномоченным по тотальной войне, изыскать через партийные каналы 1 млн. мужчин в качестве пополнения для армии. Их предполагалось использовать для создания новых соединений. Данный призыв был внеплановым, без учета ранее проведенных призывов. К концу года И. Геббельсу удалось обеспечить призыв до 300 тыс. рекрутов. Еще примерно 200 тыс. мужчин были отправлены на фронт из тыловых армейских служб. В октябре Гитлер отдал приказ о фольксштурме – военизированных отрядах из числа гражданских лиц по месту их проживания под руководством партийных функционеров. Туда входили мужчины в возрасте от 16 до 60 лет, по каким-либо причинам не подлежавшие призыву в действующую армию. Члены фольксштурма должны были, по возможности, снабжаться военным обмундированием. При отсутствии такой возможности они носили либо партийную форму, либо гражданскую одежду. Кроме того, Гитлер одобрил программы «Гнейзенау» и «Блюхер», согласно которым примерно 200 тыс. мужчин должны были войти в состав территориальных дивизий в восточных военных округах. В ноябре он впервые согласился с идеей использования на Восточном фронте воинских формирований из числа русских коллаборационистов, тем самым, узаконив длительные разговоры о создании Русской освободительной армии под командованием генерала Власова. 10 февраля 1945 г. Власов получил под свое командование только что сформированную первую дивизию, в новом соединении нехватка обмундирования составляла 55%, а техники и автотранспорта – 85%.
В попытке поддерживать уровень укомплектованности армейских частей личным составом, Гитлер смотрел сквозь пальцы на некоторые подтасовки в штатной организации и численности. Он санкционировал создание артиллерийских корпусов, реальная мощь которых была равна одной бригаде, танковых бригад двухбатальонного состава и танковых "егерских" бригад однобатальонного состава. В период с августа по декабрь количество призванных в армию (1 млн. 569 тыс. человек) лишь ненамного превышало ее потери на полях сражений. К тому же, при более внимательном рассмотрении выяснилось, что примерно 956 тыс. призывников не попадут на фронт ранее 1 января 1945 г.
В октябре и ноябре 1944 г. организационный отдел ОКХ потребовал от армий и групп армий отчеты о состоянии войск. Как и ожидалось, после рассмотрения этих отчетов выяснилось, что наиболее остро войска нуждались в пополнении. Кроме того, в отчетах указывалось на падение морального духа солдат в результате понесенных потерь и в связи с вступлением противника на довоенную немецкую территорию на Западе и в Восточную Пруссию на Востоке. Сказывались и "воздушные рейды устрашения", которые устраивали союзники. В общем, в войсках все еще верили в победу, но по большей части такая вера была основана исключительно на надеждах на получение в скором будущем нового , которое позволит остановить атаки вражеской авиации и покончить с превосходством противника на земле. Насколько серьезным стало положение Германии, Гитлер представлял себе гораздо лучше, чем бедняги ополченцы и солдаты-гренадеры, продолжавшие серьезно верить в секретное чудо-оружие. Кроме того, он точно знал то, что собирался предпринять в дальнейшем. На самом деле об этом знали и многие вокруг. В прошлом немецкий фюрер часто приходил в состояние нервного потрясения, близкого к срыву, даже в дни, когда фортуна была на его стороне. Но Гитлер не испытывал никаких колебаний в момент, когда она от него отвернулась.
28 декабря 1944 г. в Адмхорсте (Орлиное гнездо) в обращении к командирам дивизий, которые должны были в новогодние дни начать наступление в Северном Эльзасе, он признал, что наступление в Арденнах провалилось, что отныне Германии придется бороться за сам факт своего существования. Далее фюрер продолжал: "Мне хотелось бы прямо отметить, господа, что я не хочу, чтобы вы хоть в малейшей мере делали заключение о том, что я допускаю мысль о том, что война проиграна. Никогда в жизни я не делал попыток узнать о том, что означает слово "капитуляция". Я принадлежу к тем людям, которые пробивали себе дорогу в жизнь из ничего. Таким образом, обстоятельства, в которых мы сейчас оказались, не представляют собой для меня ничего нового. Мне приходилось бывать в различных жизненных ситуациях, иногда и гораздо худших. Я заявляю, что только так вы сможете судить, отчего я добиваюсь своих целей с таким фанатизмом, и почему ничто не может помешать мне. Тем не менее, меня тоже могут преследовать беспокойные мысли, и, насколько я могу судить, мое здоровье может быть в результате этого серьезно подорвано. Но это никак не скажется на моей решимости бороться до конца до тех пор, пока чаша весов вновь не качнется в нашу сторону".
Это была все та же старая песня, но в прежние времена даже в такой же речи к генералам перед наступлением в Арденнах эти слова имели под собой основу в политическом и стратегическом смысле. Тогда Гитлер все еще говорил как государственный деятель и стратег, и его воля использовалась для достижения конкретных, ясно выраженных целей. Теперь же его воля стала чем-то таким, что должно было восприниматься как отдельный фактор; только она имела значение. Армии и сражения становились чем-то вторичным. Важно было лишь то, что его воля, и он сам не ослабели. Он продолжал говорить генералам о том, что история опровергает мнение о том, что надвигающееся поражение следует рассматривать лишь с чисто военной точки зрения. При внимательном анализе оказывалось, что исход войн решали сила и решительность руководства. Он привел пример Канн, а также "чуда Бранденбургского дома", когда Фридрих Великий, потерпевший поражение в Семилетней войне, сумел добиться Губертусбургского мира и вернул все потерянные территории и даже более после развала коалиции победителей. Миллионам людей предстояло умереть в то время, когда Гитлер намеревался дожидаться такого же чуда. При этом потери Германии убитыми, оценочно, поскольку с декабря 1944 г. точный счет уже не велся, за январь – май 1945 г. составляют, по мнению разных исследователей, от 2 до 3 млн., и это только в боях!
5 января 1945 г. Г. Гудериан посетил штаб группы армий «Юг» в Эстерхазе. Следующей ночью он поездом проехал через Чехословакию в штаб группы армий «Юг» в Краков. Это не было просто инспекционной поездкой. Г. Гудериан пребывал в глубокой озабоченности. Операция по деблокированию Будапешта занимала больше времени, чем немцы могли себе позволить. В середине месяца на участках групп армий «А» и «Центр» ожидалось небывалое по мощи советское наступление. С конца лета обстановка на Восточном фронте, в районе к северу от Карпат, не претерпела значительных изменений. В период между Рождеством и Новым годом группе армий «Север» в Курляндии удалось отразить третью за три месяца попытку советских войск прорыва фронта. С начала ноября на всем фронте установилось затишье. Это произошло после того, как в результате контрудара немецкой 4-й армии восточнее Гумбиннена советские войска в Восточной Пруссии сумели удержаться здесь лишь на участке 25 км на 80 км.
Наиболее характерным для участков фронта групп армий «А» и «Центр» было наличие на них пяти советских плацдармов: Ружанского и Сероцкого на Нареве, Магнушевского, Пулавского и Сандомирского на Висле. Подобно огромным занозам, они вклинивались в немецкую оборону. В ноябре в группу армий «А» была передана 9-я армия; участок фронта группы армий проходил от Модлина до северной границы Венгрии. Ее армии – 9-я, 4-я танковая, 17-я и армейская группа «Хейнрици» (1-я танковая армия и венгерская 1-я армия) – преграждали противнику путь на территорию Германии. Группа армий «Центр» в составе 3-й танковой, 4-й и 2-й армий была развернута на рубеже, прикрывавшем Восточную Пруссию и район Данцига (Гданьска). Месяцы затишья дали группам армий время для того, чтобы построить сложную сеть оборонительных сооружений, протянувшихся от Нарева и Вислы в тыл – к Одеру. Основные дорожные узлы были связаны в систему обороны и обозначены как "крепости".
В отделе "Иностранные армии Востока" ОКХ первоначально предполагали, что целью следующего советского наступления станет овладение Восточной Пруссией и охват в огромные клещи Верхней Силезии и района Вены, включая территорию Чехословакии. В декабре эти оценки изменились: теперь офицеры отдела считали, что советская сторона сосредоточит основные усилия на участках 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов против группы армий «А»; наступление будет развиваться в западном и северо-западном направлении. Кроме того, ожидалось, что советское командование одновременно планирует нанести удар против группы армий «Центр», возможно, с более ограниченными целями, чем захват всей территории Восточной Пруссии, поскольку задача разгрома группы армий «Север» (в Курляндии) все еще не была выполнена. К началу января казалось, что русские, возможно, склонятся к варианту "большого решения" на участке группы армий «Центр», которое предусматривало наступление в нижнем течении Вислы. А на фронте группы армий «А» они нанесут более глубокий удар, может быть, до самого Берлина. Сравнение сил сторон к началу 1945 г. составило: против 169 немецких дивизий на Восточном фронте (из них 22 танковые и 9 моторизованных), 20 бригад, 16 венгерских дивизий (в том числе 2 танковые), всего – 3,7 млн. человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов, советское командование сосредоточило 414 соединений в первом эшелоне, 261 соединение во фронтовых резервах и 219 – в стратегическом резерве.
К этому времени на советско-германском фронте Красная Армия имела 6,7 млн. человек, 107,3 тыс. орудий и минометов, 12,1 тыс. танков и САУ, 14,7 тыс. боевых самолетов. Кроме того, в резерве Ставки находилось 501,1 тыс. человек, 6883 орудия и миномета, 520 танков и САУ, 464 боевых самолета (История Второй мировой войны, т. 10, с. 37-38). Против группы армий «Центр» советские 2-й и 3-й Белорусские фронты сосредоточили 1 млн. 669 тыс. солдат и офицеров, 25 426 артиллерийских орудий и минометов, 3859 танков и САУ, что давало им превосходство в живой силе 2,1: 1, в артиллерии – 3,1: 1, в бронетехнике – 5,5: 1. Противостоявшие группе армий «А» 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты имели в своем составе 2 млн. 200 тыс. солдат и офицеров, 6400 танков и САУ, 46 тыс. артиллерийских орудий, включая тяжелые минометы и системы реактивной артиллерии. Против них немецкие 9-я, 4-я танковая и 17-я армии могли выставить около 400 тыс. солдат и офицеров, 4100 орудий и 1150 танков.
На участках прорыва и на плацдармах 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты превосходили немцев в живой силе в соотношении 9: 1, в артиллерии – 9-10: 1, в танках и САУ – 10: 1. На Магнушевском плацдарме только 1-й Белорусский фронт сосредоточил 400 тыс. солдат и офицеров, 8700 орудий и минометов и 1700 танков. К 1 января 1945 г. немцы могли поднять в воздух 1900 самолетов на Западном фронте и 1875 самолетов на Восточном фронте. Основные усилия они все еще предпринимали на Западе. Севернее Карпат, немецкие 1-й и 6-й воздушный флот имели в своем составе около 1300 самолетов. Советская сторона имела более 10 тыс. машин.
По прибытии Г. Гудериана в Краков штаб группы армий «А» был готов вручить ему свой план. Оценка офицеров штаба, вне зависимости от того, что предпримет группа армий, была неблагоприятной. В декабре, сразу же после передачи двух дивизий из резерва в группу армий «Юг», начальник штаба группы армий провел военную игру. Ее результаты показали, что русские способны прорвать фронт и выйти к границе с Силезией в течение шести дней наступления; при этом ничто не гарантировало, что их удастся остановить даже на Одере. Последующее изучение вопроса показало, что максимум, на что была способна группа армий, – это обеспечить себе то, что называлось возможностью сражаться. Первый крупный промежуточный рубеж, так называемая линия «Хубертус», проходил примерно в 8 км за передним краем. Далее он почти по прямой линии шел на север, к западной оконечности Магнушевского плацдарма.
Группа армий предложила за два дня до начала наступления отвести войска к рубежу «Хубертус». Это позволило бы 4-й танковой и 9-й армиям избежать угрозы окружения на внутренних флангах. Кроме того, 4-я танковая армия смогла бы отвести свой правый фланг с переднего края на Сандомирском плацдарме до начала артиллерийской подготовки советских войск, линия фронта была бы сокращена, а группа армий за счет этого смогла бы создать некоторый резерв. Г. Гудериан рассмотрел план и 8 января одобрил его, но вряд ли стоило надеяться на то, что и Гитлер поступит так же. 9 января, получив и от командования группы армий «Центр» предложение об отводе войск с реки Нарев на рубеж, проходивший вдоль линии границы с Восточной Пруссией, Г. Гудериан отправился с докладом в ставку фюрера "Орлиное гнездо". Как вспоминал впоследствии Г. Гудериан, Гитлер отказался верить данным разведки о предполагаемых силах русских. Он заявил, что их автор, кто бы он ни был, заслужил того, чтобы отправиться в заключение. Кроме того, фюрер отверг оба предложения, исходившие из штабов групп армий. Гитлер заявил, что для наступления русским понадобится как минимум трехкратное превосходство в танках, что у противника не может быть такого количества орудий, о котором говорил Г. Гудериан. Русские не могли иметь столько артиллерии, а даже если у них и были пушки, то сколько выстрелов они были способны сделать? Не больше 10-12 на орудие. Говоря, очевидно, о плане штаба группы армий «А», фюрер выкрикнул: "Этот оперативный план отступления на этом участке (и он показал на карте) ведет к созданию двух групп. Дальнейший переход этими силами в наступление станет вдвойне опасным".
Хотел ли этого Гитлер или нет, но передышка закончилась. 3 января фюрер официально отказался от целей операции в Арденнах. 8-го числа он отдал приказ об отступлении 6-й армии СС, наступавшей в первом эшелоне. Армия становилась резервом на случай контрнаступления союзников. Немецкое наступление в Северном Эльзасе все еще продолжалось, но оно превратилось, скорее, в помеху. 7 января группа армий «А» засекла движение свежих советских сил к фронту на западном фасе Сандомирского плацдарма. На Пулавском и Магнушевском плацдармах русские наращивали силы своей артиллерии. Очевидно, осуществлялись последние приготовления к наступлению.
Советская Ставка подготовила наступление на двух участках, отделенных один от другого с географической точки зрения течением Вислы западнее Варшавы. Более крупное должны были начать между Варшавой и Карпатами 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты при поддержке правого крыла 4-го Украинского фронта. 1-й Белорусский фронт под командованием Г.К. Жукова должен был наносить, удар с Пулавского плацдарма в направлении на Лодзь и с Магнушевского плацдарма на Кутно. При этом предусматривалось окружение Варшавы силами правого крыла фронта. 1-й Украинский фронт под командованием И.С. Конева должен был прорваться с Сандомирского плацдарма в западном направлении, развернувшись частью сил на северо-запад с целью уничтожить во взаимодействии с левым флангом 1-го Белорусского фронта группировку немецких войск в районе городов Кельце и Радом. Другая группировка фронта должна была продолжать наступление в юго-западном направлении на Краков и промышленный район в Верхней Силезии. Затем планировалось одновременное наступление обеих фронтов в западном и северо-западном направлении на Одер.
Севернее излучины Вислы 2-й Белорусский фронт под командованием К.К. Рокоссовского должен был наступать с Сероцкого и Ружанского плацдармов на северо-запад, к побережью Балтийского моря, отрезать Восточную Пруссию и очистить от противника район нижнего течения Вислы. Справа от войск К.К. Рокоссовского 3-й Белорусский фронт под командованием И.Д. Черняховского должен был наступать строго на запад южнее реки Прегель в направлении на Кенигсберг, отрезать немецкую 3-ю танковую армию от главных сил группы армий «Центр» и окружить 4-ю армию в районе к западу от Мазурских озер. С точки зрения стратегии Ставка планировала никак не меньше как завершить войну в ходе последовательных операций, на осуществление которых, по ее расчетам, потребовалось 45 суток. По тогдашней стандартной практике Генерального штаба подробно был запланирован лишь начальный этап наступления. Его успех считался неоспоримым, и на его выполнение отводилось 15 дней. Выполнение задач второго этапа могло потребовать дополнительных сил и времени, но не слишком значительных. Ставке было известно, что центральный участок Восточного фронта в зоне ответственности группы армий «А» был опасно ослаблен.
Немецкие войска на ее флангах, особенно группа армий «Центр», оборонявшая Восточную Пруссию, как казалось, были несколько мощнее, но при малейших благоприятных условиях они оказывались парализованы. Поэтому второй этап, на выполнение задач которого отводилось 30 суток, должен был последовать за первым без оперативной паузы. Ставка надеялась осуществить силами 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов фронтальное наступление на Берлин и на Эльбу. В течение четырех месяцев с сентября 1944 г. по январь 1945 г. советское Верховное командование обеспечивало широкомасштабные мероприятия по тыловому обеспечению запланированного наступления. Железнодорожная колея в Восточной Польше была перешита под советский стандарт, а в районе висленских плацдармов железнодорожные пути были проложены через реку. 1-й Белорусский фронт получил 68 тыс. вагонов грузов, что было всего на 10% меньше, чем получили все четыре фронта, участвовавшие в летнем наступлении 1944 г. против группы армий «Центр». Более 64 тыс. вагонов грузов было направлено на 1-й Украинский фронт.
На Магнушевском плацдарме войска 1-го Белорусского фронта складировали 2,5 млн. выстрелов для артиллерии и минометов; еще 1,3 млн. снарядов было складировано на Пулавском плацдарме. Для сравнения: за все время Сталинградской операции Донской фронт израсходовал менее чем 1 млн. артиллерийских и минометных снарядов. Общие запасы бензина и дизельного топлива на складах 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов составляли более 115 тыс. тонн. 2-му и 3-му Белорусским фронтам, которые должны были действовать вне основных железных и шоссейных дорог и перед которыми ставились менее значительные задачи, предстояло несколько экономить на горючем и продовольствии, но не на боеприпасах. На складах этих двух фронтов было накоплено до 9 млн. артиллерийских и минометных выстрелов, две пятых из которых предполагалось израсходовать для создания подвижного огневого вала на начальном этапе наступления.
При подготовке наступления советское командование пересмотрело политические лозунги, которые ставились перед войсками. В течение последнего года и прежде главным призывом было освобождение советской территории. Но с этого момента советским армиям предстояло вести бои на чужих землях. Новый лозунг можно было выразить одним словом: возмездие! Это слово повторялось на митингах, в призывах, на плакатах, которые вывешивались вдоль дорог, в статьях и листовках, авторами которых были известные советские литераторы. Офицеры-политработники вновь и вновь повторяли рассказы о преступлениях, которые немцы совершали в отношении русских женщин и детей, о грабежах и разрушениях на территории Советского Союза. Солдаты и офицеры рассказывали о том, что происходило с их собственными семьями. Первоначально наступление было назначено на 20 января. Но после того, как 6 января У. Черчилль обратился к И.В. Сталину с личной просьбой сделать все возможное для того, чтобы оттянуть часть немецких войск на Восток и ослабить давление на союзников, было решено начать наступление 12 января, за восемь дней до ранее назначенного срока.
С точки зрения западных союзников, в декабре на всех участках Восточного фронта, за исключением событий в районе Будапешта, обстановка была на удивление спокойной. В середине месяца И.В. Сталин поставил в известность американского посла в Москве А. Гарримана о планирующемся зимнем наступлении, но не дал ему никакой более точной информации. 15 января И.В. Сталин провел беседу с главным маршалом авиации Артуром В. Теддером, возглавлявшим делегацию Верховного штаба экспедиционных сил союзников, направленную в Москву для ознакомления с намерениями советской стороны. Он объяснил, что наступление было задержано из-за погодных условий, но все равно началось раньше запланированного срока в связи с трудностями союзников на Западе. Целью наступления является выход советских войск к Одеру.
Данные немецкой разведки подтвердили, что после середины декабря советская Ставка, очевидно, ожидает перемены погоды. Зима выдалась более холодной, по сравнению с предыдущей, но снег, туман и облачность затрудняли действия авиации и артиллерийскую разведку. Советское командование, несомненно, жертвовало многим, начав наступление раньше запланированного срока. С другой стороны, в преддверии Ялтинской конференции, для И.В. Сталина было совсем не лишним привести свои армии в движение и установить советский порядок в Польше, посадив в Варшаве созданное в Люблине при советской поддержке польское правительство. В то же время союзники должны были почувствовать себя обязанными за одолжение, сделанное советским вождем в трудное время.
Отдавая себе отчет в неизбежной постановке под сомнения приводимых в материале цифр, прошу обратить внимание на более существенный момент - боеготовность и подготовку кадров. Надеюсь, что читатели отдают себе отчет в разнице между крестьянским парнем, пару лет занимавшемся шагистикой и профессиональным солдатом, прошедшим всю Европу. Равно как и разницу между их командирами, как в боевом опыте, так и в планировании боевых действий. НИ ОДИН командир РКККА вплоть до Сталина НЕ ИМЕЛ практического опыта иатериально-технического обеспечения войск на подобном ТВД. (В надежде на конструктив? Mikle1)
Вооруженные силы фашистской Германии перед нападением на Советский Союз насчитывали 8,5 млн чел. В сухопутных войсках (5,2 млн чел.) имелось 179 пехотных и кавалерийских, 35 моторизованных и танковых дивизий и 7 бригад. Из них были развернуты против СССР 119 пехотных и кавалерийских (66,5%), 33 моторизованных и танковых (94,3%) дивизий и две бригады (см. табл. 157). Кроме того у границ Советского Союза приводились в боевую готовность 29 дивизий и 16 бригад союзников Германии - Финляндни. Венгрии и Румынии. Всего в восточной группировке войск фашистской Германии и ее союзников насчитывалось 5,5 млн. человек, 47,2 тыс. орудий и минометов, 4,3 тыс. танков и около 5 тыс. боевых самолетов. На вооружении вермахта находились также трофейные танки Чехословакии и Франции.
В Советских Вооруженных силах к началу войны имелось 303 дивизии и 22 бригады, из которых в западных военных округах (ЛенВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО) размещались 166 дивизий и 9 бригад. В них насчитывалось 2,9 млн человек, 32,9 тыс. орудий и минометов (без 50-миллиметровых, 14,2 тыс. танков, 9,2 тыс. боевых самолетов. Это немногим более половины всего боевого и численного состава Красной Армии и Военно-Морского Флота. А всего к июню 1941 г. в армии и на флоте в наличии было - 4,8 млн. чел. личного состава , 76,5 тыс. орудий и минометов (без 50-миллиметровых минометов), 22,6 тыс. танков, около 20 тыс. Самолетов . Кроме того в формированиях других ведомств, состоявших на довольствии в НКО, находилось 74 944 чел.; находилось в войсках (силах) на “Больших учебных сборах” - 805 264 военнобязанных, которые были включены в списочную численность войск (сил) с объявлением мобилизации.
Важнейшей составной частью боеспособности являются количество и качество вооружения и военной техники. Ударные и маневренные возможности войск, разнообразие и эффективность применяемых ими способов боевых действий обуславливаются уровнем их технической оснащенности. Перед нападением на СССР после кампаний в Западной Европе и Польше на оснащении германского вермахта были оставлены образцы вооружения и техники, показавшие наилучшую эффективность в боевых действиях, проведена модернизация ряда выпускавшихся видов вооружения, вся техника отремонтирована и ее ресурс доведен до необходимого уровня к успешному применению в войне.
В Советском Союзе при подготовке Красной Армии к защите от возможного нападения извне также уделялось большое внимание ее техническому оснащению. Однако качественное состояние ее вооружения уступало германскому. В Советских Вооруженных Силах, в том числе и в западных военных округах, армиях резерва Главного командования, выдвигавшихся к западным границам, находилось большое количество вооружения и военной техники устаревших образцов или с недостаточно высокими тактико-техническими характеристиками, нуждавшихся в капитальном и среднем ремонте. За 10-12 лет до войны в СССР было выпущено большое количество оружия и боевой техники, которые быстро устаревали, отставали от требований времени. Их нужно было снимать с оснащения армии и заменять новыми. Однако оборонные отрасли не справлялись с этим. В то же время происходило увеличение количества танковых, артиллерийских, авиационных формирований, особенно после 1939 г. с переходом на комплектование армии по закону о всеобщей воинской обязанности. Устаревшие образцы боевой техники оставались в вооруженных силах и направлялись на оснащение новых формирований.
Таблица 112
Боевой и численный состав вооруженных сил Германии, ее союзников и СССР перед началом Великой Отечественной войны
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Большой ущерб в объективной оценке качества технической оснащенности Красной Армии нанесло “Наставление по учету и отчетности в Красной Армии”, введенное приказами НКО в январе 1940 г. По этому наставлению все вооружение и имущество делились на пять категорий, первые две которых относились к боеготовой группе. При этом требования и к имуществу, и к боевой технике были одинаковы. По такой мерке, например, танки БТ-2 и БТ-5 отнесены ко 2-й категории, хотя они за 5-6 лет до выхода в свет этого наставления были сняты с производства, не обеспечены ремонтным фондом и не обладали необходимым ресурсом для применения в войне. В авиации категорийность самолетов определялась без учета наличия подготовленного летного и технического состава.
В оценке боеспособности вооруженных сил важное место занимают наличие и качество организационных структур войск. Строительство и развитие вооруженных сил по видам, родам войск и службам, формирование объединений, соединений и частей по их боевому и оперативному предназначению ведется в интересах повышения управляемости, возможности создавать различные по составу группировки войск, сил и средств для выполнения боевых задач.
В зависимости от предполагаемых взглядов на войну, способов ее ведения определяется доля вооруженных сил в достижении оперативных и стратегических целей в войне, осуществляется строительство их видов. Накануне нападения фашистской Германии на СССР в наличии у воюющих сторон были все виды вооруженных сил для действий на земле, в воздухе и на море - сухопутные войска, военно-воздушные силы, военно-морской флот и для защиты с воздуха - войска ПВО. Их удельный вес в вооруженных силах и процентные соотношения приведены в таблице 113.
Таблица 113
Соотношение видов вооруженных сил Германии и СССР в процентах по численности личного состава накануне Великой Отечественной войны
|
Из таблицы 113 видно, что в вооруженных силах Германии удельный вес военно-воздушных сил и войск ПВО был выше, чем в Красной Армии. Это свидетельствовало о том, что сухопутные группировки войск Германии на театрах военных действий могли прикрываться с воздуха и поддерживаться авиацией на суше в 1,5 раза сильнее, чем соответствующие войска Красной Армии.
Действующая армия Германии по опыту войн в Западной Европе во второй половине 30-х годов XX в. организационно состояла из:
- групп армий;
- полевых армий;
- танковых групп, позднее получивших наименование танковых армий;
- армейских и моторизованных корпусов, ряд из которых переименовывался в танковые.
Все эти структуры были переменными. Боевой состав войск и их численность определялись накануне войны, а в ходе ее - при планировании новых операций - в зависимости от сложности и важности задач, которые предстояло им решать.
Военно-воздушные силы Германии делились на воздушные флоты. которые взаимодействовали с группами армий или отдельными армиями, и предназначались для их прикрытия и поддержки в ходе операций. Воздушные флоты также были непостоянного состава.
В Советских Вооруженных Силах с началом войны действующей армией становились войска приграничных военных округов, переименованных во фронты. В состав фронтовых объединений включались общевойсковые армии, стрелковые корпуса, входившие в армии или предназначенные действовать самостоятельно. Боевой состав и численность фронтовых и армейских объединений, а также стрелковых корпусов не был одинаковым, и зависел от важности решаемых ими боевых и оперативных задач.
В штатных структурах вооруженных сил Германии, ее союзников и СССР имелись дивизии - стрелковые (пехотные), кавалерийские, танковые, моторизованные и другие. Главной особенностью этих формирований являлось то, что они представляли собой основные тактические боевые единицы сухопутных войск, вооруженных сил в целом. (Их количество и численность приведены в таблице 112.)
Важной составной частью боеспособности вооруженных сил является качество командных кадров и кадров армии вообще. Известно, что офицерский корпус называют становым хребтом, костяком вооруженных сил. Деятельностью офицеров претворяется в жизнь военная доктрина государства, осуществляются строительство и подготовка вооруженных сил, проявляется искусство применения их в войне.
В фашистской Германии военные кадры готовились, совершенствовались в условиях милитаризации страны и подготовки ее к осуществлению замыслов гитлеровского руководства по “завоеванию мирового господства”, начиная с избавления от пут Версальского Договора при возрождении вермахта до практических действий по завоеванию стран западной Европы, а затем подготовки к нападению на СССР. Офицеры и генералы вермахта во второй половине 30-х годов XX в. получили практику в тактическом, оперативном и стратегическом масштабах управления войсками, в организации их материального, технического и боевого обеспечения в реальных объемах и времени, требуемых войной, военными действиями.
Советские военные кадры в своей подавляющей части, за исключением участвовавших в советско-финляндской войне, в боях на р. Халхин-Гол, (Испании и выходу на границы 1939 года - Mikle1), опытом управления войсками в боевых условиях или близким к ним не обладали. Таких в Красной Армии было около 75% (мало того, множество командиров с испанским опытом было "выведено" из РККА - Mikle1).
На подготовку и качество советских военных кадров неблагоприятно влияло их быстрое продвижение по должностям без приобретения необходимого опыта пребывания на этих должностях.
Из таблицы 114 видно, что более 55 % командных кадров перед войной находились на своих должностях менее, чем полгода и лишь четверть их можно считать имеющими опыт, которые занимали должности более одного года. Такое положение с кадрами сложилось из-за того, что с 1939 г. численность Красной Армии увеличилась почти вдвое. В то же время происходило формирование танковых, авиационных, артиллерийских соединений, шло дальнейшее техническое оснащение Красной Армии, требовавшие перемещения кадров по должностям, в том числе из одного вида вооруженных сил или рода войск в другой.
Из-за необходимости назначать на вакантные должности большого количества командиров, многие из них занимали посты, особенно в тактическом звене, не имея даже военного образования (13,6%) .
Таблица 114
Сроки пребывания в должностях основных командных категорий Красной Армии к началу Великой Отечественной войны
(в процентах к численности соответствующей должностной категории)
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
* Стрелковых, кавалерийских, механизированных.
** Стрелковых, кавалерийских, танковых, моторизованных.
В подготовке военных кадров большое значение имеет понимание ими природы войны, характера возможных боевых действий, способов использования в них войск. До Великой Отечественной войны, в 30-е годы XX в. в Красной Армии в обучении войск преобладала наступательная тематика, особенно по теории глубоких операций и боев. По сути дела, это была передовая теория, но она значительно “опережала” реальное положение тех лет - уровень технической оснащенности войск, их подготовки, способность командных кадров управлять войсками в таких операциях. В то же время при обучении штабов, войск и военных кадров мало уделялось внимания организации и ведению обороны, боям в окружении и при отходе, фактически игнорировался важнейший принцип в планировании и ведении войны; готовя глубокие и решительные операции по разгрому противника, нельзя исключать подобных действий с его стороны, необходимости организации эффективного противодействия им. И в теории, и в практике руководящего состава Красной Армии, всех ее военных кадров оказался ошибочным взгляд и на развязывание войны фашистской Германией. “Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, - писал впоследствии Г. К. Жуков, - то есть характер самого удара, во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков и руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов” .
Следует подчеркнуть, что подобный способ развязывания войны Германия уже применяла при нападении на страны Западной Европы и Польщу. Было время его проанализировать, учесть в подготовке наших войск и военных кадров. К сожалению, этого в полной мере сделано не было. И часть военных кадров Красной Армии оказалась неподготовленной к управлению войсками в сложной обстановке.
Существенное место в боеспособности вооруженных сил принадлежит их стратегическому развертыванию перед войной. Степень стратегического развертывания вооруженных сил является концентрированным выражением их готовности организованно вступить в войну, реализовать заложенную в них боеспособность в решение задач, поставленных перед ними накануне и в ходе начавшейся войны. Стратегическое развертывание вооруженных сил представляет собой комплекс мероприятий по переводу существовавших в мирных условиях объединений, соединений, частей и учреждений в боеготовое состояние, отмобилизование их до уровня военного времени, формирование резервов, перемещение войсковых формирований на соответствующие стратегические направления (театры военных действий) с целью создания группировок войск (сил флота) и, наконец, их оперативное развертывание (занятие исходного положения) для выполнения задач по боевому и оперативному предназначению .
Своевременность и полнота проведения всех мероприятий по стратегическому развертыванию вооруженных сил обеспечивает успех их действий, особенно в начале войны, в ее первых операциях.
Фашистская Германия и ее союзники к 22 июня 1941 г. осуществили в полном объеме стратегическое развертывание своих группировок войск, их оперативное развертывание у западных границ СССР. Войскам и командному составу были поставлены конкретные задачи, какого противника (соединения, части), в каком месте, к какому времени разгромить (окружить, уничтожить), какой местностью овладеть и т. п. Это мероприятие венчало весь процесс стратегического развертывания всех группировок войск Германии и ее союзников, предназначенных для вторжения на территорию СССР.
Нападение Германии застало Советские Вооруженные Силы в разгар стратегического развертывания, когда все его мероприятия были начаты, но ни одно к началу войны не завершилось. В наиболее тяжелом положении оказались Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты (бывшие Прибалтийский, Западный и Киевский особые военные округа), войска которых приняли на себя с первых дней войны удары главных группировок войск противника - групп армий “Север”, “Центр” и “Юг”. Объединения, соединения и части на указанных направлениях должны были в наиболее полной мере осуществить оперативное развертывание, занять исходное положение для отражения ударов противника. Однако этого не было сделано. Из 75 стрелковых дивизий этих фронтов более трети находились в движении, совершали марши к новому месту дислокации или в районы сосредоточения, 20 дивизий требовали доукомплектования от 25 до 50%. Из 16 механизированных корпусов, входивших также в состав этих фронтов, 13 находились в стадии доукомплектования личным составом, вооружением и техникой. При этом 4 корпуса не имели количества танков, необходимого даже для оснащения одной танковой или моторизованной дивизии. Например, из 1134 положенных по штату танков в 17-м механизированном корпусе было всего 63, а в 20-м мехкорпусе Западного фронта - 94 танка.
Доукомплектования требовала авиация фронтов и армий. В ней недоставало не только новой материальной части, но и летного состава, обслуживающего персонала, аэродромов базирования.
Большая сложность в повышении боеспособности войск западных особых военных округов и в приведении их в соответствующую боевую готовность возникла в связи с высокой напряженностью развертывания новых формирований в целом в вооруженных силах. В 1941 г. предусматривалось сформировать четыре армейских управления, 19 стрелковых дивизий, 3 авиационных корпуса, 20 авиационных дивизий и дивизий ПВО, свыше 130 авиаполков и полков ПВО, большое число соединений, частей и подразделений различных родов войск и служб - автомобильных, инженерных, связи и других, а также завершить создание 16 механизированных корпусов. На их укомплектование требовалось около 1,5 млн человек, более 10 тыс. танков, около 10 тыс. самолетов, десятки тысяч орудий, минометов, стрелкового оружия, автомобилей, тягачей.
Естественно, народное хозяйство без перевода его работы на режим военного времени справиться с этим не могло. Получаемые от оборонной промышленности вооружение и боевая техника в какой-то степени распылялись, чем тормозилось в целом стратегическое развертывание вооруженных сил, не вело к желаемому темпу повышения их боеспособности, как это требовалось обстановкой накануне войны.
Подводя итоги сравнительного анализа боеспособности вооруженных сил Германии и СССР накануне и в начале Великой Отечественной войны, следует отметить, что Советское правительство и военное руководство провели крупные мероприятия, направленные на повышение боеспособности Красной Армии (в попытке наверстать упущенное за предыдущие годы, в том числе в результате чисток армии и с учетом опыта финской компании - Mukle1). В количественном отношении Вооруженные Силы СССР по ряду позиций превосходили армии Германии и ее союзников, но уступали противнику по качеству многих образцов вооружения, опыту и подготовке кадров, а также в стратегическом развертывании.
Военный пожар, вспыхнувший в сентябре 1939 г. в центре Европы, охватывал одно государство за другим. Из Польши пламя войны вскоре перекинулось в страны Северной и Западной Европы, а затем и на Балканы. Военные действия развернулись в Атлантике, Северной Африке и на Средиземном море. В Азии Япония продолжала агрессию в Китае, стремилась утвердиться во Французском Индокитае. К июню 1941 г. вторая мировая война втянула в свою орбиту около 30 государств с населением более миллиарда человек и поглотила сотни тысяч человеческих жизней.
Фашистская Германия к тому времени уже добилась в Европе крупных военных успехов. Она последовательно оккупировала девять государств, в том числе такую сильную капиталистическую державу, как Франция. В Польше, Дании, Нидерландах (Голландии), Норвегии, Бельгии, Люксембурге, Югославии, Греции и на значительной части Франции был установлен нацистский «новый порядок». Великобритании, единственной из противников Германии, удалось избежать полного поражения. Но и она после катастрофы под Дюнкерком, оставшись без своих европейских союзников, была значительно ослаблена.
Соединенные Штаты Америки пока не участвовали в войне, но оказывали политическую, экономическую и отчасти военную помощь англичанам.
Таким образом, в капиталистическом мире не оказалось силы, которая могла бы остановить военную машину фашизма, выступившего в поход за мировое господство.
Положение в мире весной 1941 г. характеризовалось сложностью межгосударственных отношений, таивших опасность дальнейшего расширения масштабов мировой войны.
К июню 1941 г. агрессивный блок расширился и укрепился. Наиболее реакционные силы мирового империализма - Германия, Италия и Япония - еще осенью 1940 г. заключили тройственный военно-политический союз (берлинский пакт) с целью более тесной координации своих действий. Затем к нему присоединились королевская Румыния, хортистская Венгрия, царская Болгария и марионеточные государства Словакия и Хорватия. В военный сговор с Германией вступила также Финляндия. Участники тройственного пакта признавали главенствующую роль Германии и Италии в установлении «нового порядка» в Европе и Африке, а Японии - в создании «сферы сопроцветания великой Восточной Азии».
Фашистско-милитаристский блок нес смертельную угрозу человечеству.
Политическое и военное руководство Германии, планируя и готовя расширение агрессии, основывалось на испытанном методе сокрушать противников поодиночке, полагая, что Советский Союз, Великобритания и Соединенные Штаты Америки не смогут объединить свои усилия для организации отпора.
Очередной военно-политической целью войны в планах гитлеровцев было уничтожение главного противника фашизма - Советского Союза, в лице которого они видели основное препятствие на пути к завоеванию мирового господства. Ради этого нацисты отодвинули задачу разгрома Великобритании на более поздние сроки и принимали меры к тому, чтобы дипломатическим путем временно выключить ее из войны. Германское правительство стремилось любыми способами оттянуть прямое вмешательство Соединенных Штатов Америки в войну в Европе, рассчитывая на то, что в недалеком будущем они окажутся связанными военным конфликтом с Японией. А к тому времени, полагало оно, удастся расправиться с СССР, укрепить свое могущество и снова обрушиться на Англию и ее колониальные владения в Африке, на Ближнем и Среднем Востоке. Вынашивались захватнические планы и в отношении Америки, которые позднее нашли отражение в дополнениях к директиве № 32 от 14 июля 1941 г.
Такой представлялась Гитлеру и его окружению перспектива борьбы за мировое господство.
Германия, самый сильный участник агрессивного блока, имела развитую экономику, приспособленную для ведения войны. Путем перераспределения людских, производственных и сырьевых ресурсов в пользу отраслей, работавших на войну, обновления промышленного оборудования и усиления эксплуатации трудящихся нацистскому руководству в 1940 г. - в первой половине 1941 г. удалось увеличить выпуск промышленной продукции, особенно военной.
Кроме того, в распоряжении Германии находились материальные и людские ресурсы оккупированных ею стран Европы, почти 6,5 тыс. предприятий которых в июне 1941 г. работало на вермахт, выполняя военные заказы на 4,6 млрд. марок. В немецкую промышленность было вовлечено 3,1 млн. иностранных рабочих, в основном поляков, итальянцев и французов, что составляло около 9 процентов общей численности рабочей силы.
Германия широко использовала также экономические ресурсы своих европейских союзников. Румыния на 60 процентов удовлетворяла потребности рейха в горючем, Венгрия поставляла ему бокситы и продовольствие, Болгария превратилась в его сельскохозяйственный придаток. Германия получала различное стратегическое сырье из Швеции, Португалии, Испании, Турции.
Второй участник тройственного пакта - фашистская Италия испытывала серьезные трудности в связи с ее поражением в Африке и острым недостатком сырьевых ресурсов. Тем не менее, получая определенную помощь от Германии, она продолжала милитаризацию экономики. Правительство Муссолини намеревалось принять активное участие в предстоявшей войне против Советского Союза. Концентрируя основные усилия на Средиземном море, в Северной Африке и на Балканах, оно готовило для отправки на советско-германский фронт экспедиционный корпус.
К середине 1941 г. агрессивный блок в Европе располагал внушительной военной силой, основу которой составлял германский вермахт; его личный состав имел почти двухлетний опыт ведения военных действий, был идеологически обработан в духе нацизма и антисоветизма, психологически подготовлен к слепому выполнению захватнических планов. Всего вооруженные силы этого блока в Европе насчитывали 10,4 млн. человек, из них около 70 процентов приходилось на Германию и 17 процентов - на Италию.
Третий основной участник блока агрессоров - Япония продолжала боевые действия в Китае и интенсивно готовилась к большой войне в бассейне Тихого океана и на Дальнем Востоке. Ее прямые военные расходы в 1941 г. по сравнению с предыдущим годом увеличились в 1,6 раза и составили 12,5 млрд. иен.
Японские милитаристы стремились максимально использовать свои сырьевые ресурсы и продолжали всемерно расширять выпуск вооружения и боевой техники. Готовя агрессию против крупных морских держав - США и Великобритании, Япония особое внимание уделяла увеличению военно-морского флота и авиации. В 1941 г. по сравнению с 1940 г. она почти в 1,8 раза больше построила боевых кораблей и самолетов. Продолжалось и развертывание ее армии. К концу 1940 г. численность японских вооруженных сил достигла почти 1,7 млн. человек, из них 1,35 млн. - в сухопутных войсках. Военно-морской флот имел 202 боевых корабля основных классов, в том числе 52 подводные лодки, и 1049 боевых самолетов.
В целом блок агрессивных государств, объединенных захватническими целями, представлял серьезную опасность для народов всего мира. Однако внутри этого агрессивного союза, в первую очередь между Германией, Италией и Японией, имелись существенные противоречия. Каждое из этих государств преследовало прежде всего собственные цели и, выступая под общим флагом передела мира и установления господства над ним, на первый план выдвигало свои интересы. Ни Италия, ни тем более Япония не собирались «таскать каштаны из огня» для Германии, так же как и Германия не думала делиться с ними плодами будущих завоеваний. Японские милитаристы, проводя агрессивную политику, твердо придерживались курса на установление своего господства в Азии. Их усилия были направлены на создание колониальной империи, где бы Япония хозяйничала безраздельно. Ее политические лидеры маневрировали, уходя от конкретных обязательств перед Германией, и отнюдь не намеревались вступать в войну по первому требованию гитлеровцев. Время начала агрессии против Советского Союза Япония ставила в зависимость от успеха Германии в восточном походе. Гитлеровское же руководство, формально признавая главенствующую роль Японии в создании «нового порядка» в Азии, на деле не желало установления ее безраздельного господства в этом районе мира.
В отличие от стран фашистско-милитаристского блока противостоявшие им капиталистические государства не были объединены в какой-либо союз для организованного отпора агрессии. В тех странах, где господствовал нацистский «новый порядок», выступления против гитлеровских оккупантов были разрозненными, в них пока участвовала небольшая часть населения. Борьба народных масс, вылившаяся впоследствии в движение Сопротивления и сыгравшая значительную роль во второй мировой войне, только начинала развертываться.
Во главе ширившихся национальных патриотических движений стояли коммунистические партии.
Английский народ, пережив непрерывные двухмесячные воздушные бомбардировки осени 1940 г. и зимние массированные налеты на промышленные центры страны, в случае вторжения германских войск на острова метрополии был готов выдержать новые испытания и дать решительный отпор врагу. Британское правительство учитывало это в своей внутренней и внешней политике и стремилось максимально мобилизовать внутренние ресурсы для укрепления обороны метрополии, сохранить колониальные владения и морские сообщения с ними.
Правительство Англии, возглавляемое У. Черчиллем, не намеревалось вступать в переговоры с Германией о прекращении войны. Вместе с тем оно понимало, что в создавшейся обстановке без эффективной помощи извне - от США и СССР - Англия не сможет рассчитывать на победу в войне. Первостепенное значение имела для нее позиция Советского Союза - единственного континентального государства, способного оказать действенное сопротивление нацистской Германии. Поэтому в британской внешней политике все отчетливее проявлялась тенденция к политическому, военному и экономическому сближению с СССР.
Английское правительство большую заботу проявляло также об упрочении военно-экономического сотрудничества с США с целью получения максимальной помощи. Англия была заинтересована в том, чтобы США вступили в войну на ее стороне.
К середине 1941 г. в связи с подготовкой Германии к нападению на СССР опасность вторжения фашистских войск в Англию практически исчезла. Массированные воздушные бомбардировки немецкой авиацией английских городов почти прекратились. Англия теперь могла развертывать свою военную экономику и вооруженные силы в более спокойной обстановке. Росту ее военного потенциала способствовала материальная и финансовая помощь США, а также более широкое использование ресурсов своих колониальных владений и валютных запасов оккупированных Германией стран, правительства которых находились в Лондоне.
Тогда же устанавливаются, хотя юридически и не оформленные, союзнические отношения между США и Великобританией, которые выражались в обмене научной и разведывательной информацией, а также в военном сотрудничестве. Американские корабли охраняли морские пути в Западной Атлантике, заменив там английский флот; часть английских кораблей ремонтировалась на американских верфях. Разрабатывались планы оккупации американскими вооруженными силами Исландии, Азорских островов, Мартиники. Важным проявлением сближения США и Великобритании явились совещания американского и английского штабов по выработке общей стратегии на случай вступления Америки в войну.
К лету 1941 г. численность собственно английских сил достигла 3 278 тыс. человек (2 221 тыс. - в армии, 662 тыс. - в военно-воздушных и 395 тыс. - в военно-морских силах). В английской армии было 33 дивизии (в том числе 7 бронетанковых) и 29 отдельных пехотных бригад. Военно-морской флот Англии насчитывал 392 боевых корабля основных классов (15 линкоров и линейных крейсеров, 7 авианосцев, 68 крейсеров, 248 эсминцев и миноносцев и 54 подводные лодки).
В это время английское правительство уже располагало данными о том, что подготовка фашистской Германии к нападению на СССР завершается. Оно считало, что новый агрессивный акт нацистов коренным образом изменит обстановку в мире, и вырабатывало соответствующую линию поведения, исходя из двух возможных вариантов дальнейшего развития событий. Как заявил английский министр иностранных дел А. Иден советскому послу 13 июня 1941 г., Великобритания в случае нападения Германии на СССР была готова направить в Москву военную миссию и в срочном порядке рассмотреть вопрос об оказании СССР экономической помощи. Вместе с тем английское правительство считало, что если Советский Союз под угрозой войны будет склонен пойти на уступки Германии, то можно будет путем давления, вплоть до применения военных акций, вынудить Советское правительство отказаться от выполнения требований, которые могли быть выдвинуты немецкой стороной.
Соединенные Штаты Америки, обладавшие огромным военно-экономическим потенциалом, под воздействием постоянно углублявшегося кризиса системы международных отношений все больше отходили от политики нейтралитета, не считая возможным оставаться сторонним наблюдателем крайне опасных изменений, происходивших в мире в результате агрессии стран фашистского блока.
Захватнические устремления фашистской Германии затрагивали интересы США. Поэтому правительство Ф. Рузвельта, усиливая помощь Англии, стремилось не допустить установления германского господства в Европе и Атлантике.
Вместе с тем Соединенные Штаты Америки учитывали угрозу своим интересам на Тихом океане со стороны Японии. Чтобы защитить их, американское правительство в рамках «необъявленной войны» провело ряд военно-экономических мероприятий: приняло закон о воинской повинности, резко повысило ассигнования на военные цели и т. д. Расширение военного производства стимулировалось английскими заказами и своими оборонными мероприятиями. Общая численность вооруженных сил США с июня 1940 г. по июнь 1941 г. возросла почти в 4 раза и составила 1 800 тыс. человек, из них свыше 1 460 тыс. в армии (в том числе 167 тыс. в ВВС) и около 340 тыс. в ВМС (в том числе морская пехота - 54 тыс. человек). Американский флот насчитывал 340 боевых кораблей основных классов, в том числе 113 подводных лодок. Разрабатывались планы дальнейшего развертывания армии и флота.
К лету 1941 г. напряженность в отношениях Соединенных Штатов с главными странами агрессивного блока усилилась. В середине июня были заморожены активы и закрыты консульства Германии и Италии в США.
21 июня японскому послу была вручена нота, которой американское руководство подтверждало свои резкие возражения против экспансии Японии.
Расширение агрессии фашистского блока вынуждало американское правительство идти на сближение не только с Англией, но и с Советским Союзом. Однако сохранявшиеся в политике США антисоветские тенденции затрудняли советско-американские переговоры, которые велись в Вашингтоне с лета 1940 г. Тем не менее за неделю до нападения Германии на СССР государственный секретарь К. Хэлл в телеграмме американскому послу в Москве Л. Штейнгардту предписал «дать понять Советскому правительству, что мы рассматриваем улучшение отношений столь же важным для Советского Союза, как и для Соединенных Штатов, если не более важным для Советского Союза». Президент Рузвельт 20 июня 1941 г. через американского посла в Лондоне Дж. Вайнанта довел до сведения Черчилля, что он немедленно поддержит «любое заявление, которое может сделать премьер-министр, приветствуя Россию как союзника...».
Одним из крупных государств, противостоявших фашистско-милитаристскому блоку в Восточной Азии, являлся Китай. Однако внутриполитическое положение этой страны было исключительно сложным. Экономическая отсталость, оккупация японцами около трети территории, где размещались важные экономические и военно-промышленные центры, опасность новой гражданской войны - все это крайне ограничивало возможности Китая в борьбе с агрессией.
В июне 1941 г. гоминьдановские войска насчитывали почти 2,3 млн. человек, а войска и партизаны, действовавшие под руководством КПК, - до 900 тыс. Все они были слабо вооружены и имели низкую боевую подготовку. Правительство Чан Кай-ши проводило реакционную, антидемократическую политику, что мешало единству действий различных сил Китая и вело к углублению конфликта между КПК и гоминьданом. В свою очередь и руководство КПК не искало действенных путей к налаживанию отношений с гоминьданом. Коренные же интересы нации требовали объединения усилий всех классов и партий в борьбе против общего врага - японского империализма.
Определенное место в расстановке социально-политических сил в мире занимала группа нейтральных стран. Государства, удаленные от очагов войны и находившиеся в политической и экономической зависимости от США и Англии (в том числе и латиноамериканские), тяготели к этим державам. Такие страны, как Испания, Португалия, Турция, Швеция и Швейцария, формально считавшиеся нейтральными, несмотря на давление Германии, не спешили открыто присоединиться к блоку агрессоров. Эти государства пытались уклониться от прямого участия в войне, хотя поставляли Германии стратегическое сырье и военные материалы, а Испания оказала, кроме того, ей помощь воинским формированием. Турция, состоявшая ранее в союзе с Англией и Францией, ограничилась заключением 18 июня 1941 г. с Германией пакта «о дружбе и ненападении». Сильным было влияние гитлеровцев в Иране, фактически превращенном в антисоветский плацдарм.
Хотя политика правительств европейских нейтральных стран на данном этапе не совсем устраивала гитлеровцев, фактически она служила на пользу Германии. Нацистское руководство вполне обоснованно считало, что нейтральные государства не выступят против Германии как в преддверии войны с СССР, так и в ходе нее. По его замыслу, в дальнейшем, после осуществления плана «Барбаросса», большинство этих государств должно было стать очередным объектом германской агрессии на пути к завоеванию мирового господства. Планом «Танненбаум» намечался захват Швейцарии, планом «Поларфукс» - Швеции. Намерения нацистов в отношении Испании и Португалии раскрывают планы операций «Феликс» и «Изабелла», которыми предусматривался ввод в эти страны немецких войск.
Мощной социально-политической силой, противостоявшей агрессивным проискам империализма и настойчиво добивавшейся создания системы коллективной безопасности в Европе, являлся Советский Союз.
В конце 30-х годов, в условиях военных конфликтов и малых войн в разных районах мира, в том числе агрессивных акций против страны социализма, и особенно с началом второй мировой войны, Советский Союз был вынужден усилить подготовку к отражению назревавшей агрессии со стороны Германии и Японии.
Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая особенности международной обстановки, чреватой опасностью фашистского нападения, проводили крупные мероприятия по укреплению обороноспособности СССР. Население страны и личный состав Вооруженных Сил воспитывались в духе готовности дать отпор любому агрессору, который попытался бы напасть на социалистическое государство.
К середине 1941 г. Советское государство располагало материально-технической базой, обеспечивавшей при ее мобилизации массовое производство боевой техники и вооружения. Военная промышленность в первом полугодии 1941 г. в среднем ежемесячно выпускала: стрелкового оружия (винтовки, карабины, пулеметы и автоматы) - около 150 тыс., артиллерийских орудий - 840 (в том числе 76-мм и крупнее - 700), минометов 82-мм и крупнее - около 570, танков - 280, боевых самолетов - 690, боеприпасов (снаряды, авиабомбы и мины) - около 5 млн.
В соответствии с планом обороны страны увеличивалась численность Советской Армии и Военно-Морского Флота. В июне 1941 г. численность Вооруженных Сил достигла 5 373 тыс. человек: в сухопутных войсках и войсках ПВО - 4553 тыс., в военно-воздушных силах - 476 тыс., в Военно-Морском Флоте - 344 тыс. человек. На вооружении армии состояло свыше 67 тыс. полевых орудий и минометов, 1861 танк и свыше 2700 боевых самолетов новых типов. Кроме того, в войсках было большое количество устаревшей бронетанковой и авиационной боевой техники. В составе Военно-Морского Флота насчитывалось 276 боевых кораблей основных классов, в том числе 212 подводных лодок.
Одновременно с увеличением численности Вооруженных Сил осуществлялось оснащение их новым, современным стрелковым, артиллерийским, танковым и авиационным оружием и боевой техникой, образцы которых были разработаны, испытаны и внедрялись в серийное производство.
В общем объеме продукции танковой промышленности выпуск танков новых типов (KB и Т-34) составлял уже 89 процентов; авиационная промышленность, производившая 45 процентов самолетов современных образцов, завершала перестройку для выпуска боевых машин только новых типов.
Крупные меры принимались также в области строительства Вооруженных Сил страны. Формировались механизированные и воздушно-десантные корпуса, авиационные и другие части и соединения новой организации, готовились командные кадры.
В последнее предвоенное полугодие эта важная и огромная по своим масштабам работа была в полном разгаре. Однако предстояло еще сделать многое. Для завершения большого объема сложных оборонных мероприятий требовалось время.
Итак, к середине 1941 г. процесс расстановки сил в мире еще не закончился. Силы, противостоявшие сложившемуся блоку стран-агрессоров и потенциально более мощные, пока оставались разрозненными. Наметилась лишь тенденция к их объединению, и, прежде чем завершился этот процесс, многим народам и государствам в борьбе с фашизмом пришлось пройти через тяжелые испытания, пережить горечь неудач и поражений.
Итак, к лету 1941 г. все было готово для «освободительного» похода в Европу. По В. Суворову, «освободительный» поход был сорван превентивным ударом Гитлера в последний момент. А мы зададимся вопросом: а могло ли быть иначе? Ведь мог же не Гитлер опередить Сталина на пару недель, а наоборот! В поисках ответа обратимся к некоторым цифрам и фактам. Начнем с таблицы, характеризующей соотношение сил сторон на 22 июня 1941 года (составлена мною по «Грозе» И. Бунича, работам В. Суворова, а также по следующим работам: Конквест Р. Большой террор. Флоренция, 1978 Хоффман И. Подготовка Советского Союза к наступательной войне. 1941 год// Отечественная история. 1993. № 4).
Кроме подавляющего количественного, Красная Армия имела и огромное качественное превосходство. Некоторые факты просто поражают - например, 23 июня 1941 г. у литовского города Расейняй один танк KB в течение суток сдерживал 4-ю немецкую танковую группу генерал-полковника Гёпнера (т. е. четверть всех бронетанковых сил Германии). Да и других фактов хватает - например, наши войска обнаружили один подбитый KB, а вокруг - десять уничтоженных германских танков; KB встретился с группой немецких танков, получил более 70 снарядов, но ни один не пробил его броню; KB уничтожил восемь немецких танков, сам получил более 30 снарядов, но остался невредимым (цит. по: Суворов В. Последняя республика. С. 356–358). Или вот еще: один танк KB несколько дней сопротивлялся 50 немецким танкам, поддержанным пехотой, артиллерией и т. д. (Яковлев H.H. Маршал Жуков. С. 15).
В первые дни войны советские танковые армады контратаковали войска 1-й танковой группы Клейста на Украине. Именно там (а не под Прохоровкой два года спустя) развернулось крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны. 5000 советских танков (то есть больше, чем всего было у Гитлера) нанесли противнику такие удары, что уже 26 июня Ф. Гальдер в своем дневнике пишет по поводу этого сражения: «Будем уповать на Бога». Пленные немцы, взятые в этом сражении, выглядели подавленно и были близки к панике; снова подобное психологическое состояние немцев нашим командирам доведется наблюдать очень и очень не скоро - только после Сталинграда и Курска (Яковлев H.H. Маршал Жуков. С. 25).
И такое было не только в танковых войсках. Вот записи из дневника Ф. Гальдера. 1 августа: «В резерве Главного Командования дивизий - 0» (это на 41-й день войны!). 7 августа: «При нынешнем положении с горючим проведение крупных операций невозможно» (это через полтора месяца. Да как же они к войне готовились - хочется воскликнуть вслед за В. Суворовым). 16 августа: «Расход боеприпасов. За период с 1 августа доставлено такое количество боеприпасов, которое предусмотрено всем планом «Барбаросса» (цит. по: Суворов В. Очищение. С. 324). И так далее - один только В. Суворов приводит подобные цитаты из дневника Гальдера (и не только из него) пачками.
Дальше - больше. Запись из дневника того же Гальдера от 10 августа: «Этим попыткам противника измученная немецкая пехота не сможет противопоставить решительных наступательных действий». 11 августа: «То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне. Командование обладает крайне ограниченными средствами… В сражение брошены наши последние силы». 22 августа: «…Во второй половине дня наши споры и дискуссии были прерваны телефонным разговором с фельдмаршалом фон Боком (главнокомандующим группы армий «Центр»), который вновь подчеркнул, что его войска на том рубеже, который был достигнут ими в расчете на наступление на Москву, не смогут обороняться в течение долгого времени». Не о наступлении речь. Не о блицкриге. Не до жиру, как бы захваченное удержать (Самоубийство. С. 342–343).
Возникает вопрос: как при всем при этом немцам удалось так далеко продвинуться в глубь России? Как они смогли, уже будучи остановлены к концу лета, и потерпев поражение под Ельней в начале сентября, снова начать 30 сентября наступление на Москву? Одним только внезапным ударом этого не объяснишь. Пожалуй, прав И. Бунич, который считает, что при имевшемся соотношении сил самое позднее к 1 июля немцы, несмотря на всю тактическую внезапность их удара, должны были быть остановлены, а потом быстро разгромлены. Напомню еще раз, что план «Барбаросса» как таковой строился на той посылке, что все войска, имеющиеся у Сталина, сосредоточены у самой границы и после разгрома этих войск кампанию можно считать выигранной. Непредусмотренные немецкими планами войска Второго и следующих стратегических эшелонов неминуемо должны были остановить и разгромить немцев, не готовых с ними сражаться. Кстати, именно так успокаивал Сталина Жуков, когда тот все же выражал опасения, что немцы возьмут да и нападут (если верить И. Буничу): даже если немцы сами на нас нападут, мы с нашим превосходством в силах сразу остановим их, окружим и уничтожим (Гроза. С. 549). Так бы и произошло, продолжает И. Бунич, если бы Красная Армия оказала сопротивление (Там же. С. 556–557).