История создания произведения Некрасова «Железная дорога»

Стихотворение «Железная дорога» — одно из самых драматичных произведений Некрасова. Впервые стихотворение с указанием автора «Посвящается детям» было опубликовано в десятом номере журнала «Современник» за 1865 год. Опубликованное стихотворение вызвало негодование цензуры — после двух предостережений в июне 1866 года журнал закрыли. Особые нарекания были в адрес эпиграфа, который, по мнению цензуры, придал стихотворению острый общественный смысл и бросал тень как на бывшего главноуправляющего железными дорогами графа Клейнмихеля, так и на его умершего покровителя, то есть царя.
Реальной основой стихотворения «Железная дорога» явилась постройка (1842-1855 гг.) первой в России Николаевской железной дороги (ныне Октябрьской). Первого ноября 1851 года открылось постоянное движение поездов по магистрали Санкт-Петербург — Москва, величайшей по протяженности и наиболее совершенной в мире по техническому оснащению двухпутной железной дороги. В России это было время крепостного строя, свободной рабочей силы было очень мало. Поэтому основными строителями железной дороги были государственные и крепостные крестьяне, которых приводили на строительство партиями, бессовестно обманывали, наживали на их труде огромные состояния. Крепостных вообще помещики отдавали в аренду. Юридически строители Николаевской железной дороги были совершенно беззащитны. Россия знала в то время один способ строительства — подрядный. Именно так и строилась Николаевская железная дорога.
Этой стройкой руководил один из важных сановников того времени граф П.А. Клейнмихель. Желая угодить царю необычайно быстрым темпом работ, он не щадил ни здоровья, ни жизни рабочих; несчастные умирали сотнями и тысячами в сырых и холодных землянках.
В русской литературе в то время было немало написано стихов, посвященных железной дороге. В них авторы благодарили императора и чиновников, называя их строителями железной дороги. Некрасов создал стихотворение в противовес этой литературе.
Близкий приятель Некрасова инженер Валериан Александрович Панаев, лично участвующий в работах по строительству железной дороги, так характеризовал положение рабочих: «Землекопы преимущественно нанимались в Витебской и Виленской губерниях из литовцев. Это был самый несчастный народ на всей русской земле, который походил скорее не на людей, а на рабочий скот, от которого требовали в работе нечеловеческих сил безо всякого, можно сказать, вознаграждения».
Это подтверждает и официальный доклад тогдашнего ревизора Мясоедова. Оказывается, что за полгода каторжной работы землекопы получали в среднем 19 рублей (то есть 3 рубля в месяц), что у них не хватало ни одежды, ни обуви, что, пользуясь неграмотностью и забитостью людей, приказчики обсчитывали их на каждом шагу. А когда один из землекопов выразил недовольство казенным пайком, его наказали плетьми. В другой раз жандармы выпороли 80 рабочих из партии в 728 человек. Будучи доведены до крайнего отчаяния, рабочие то и дело убегали на родину, но их ловили и возвращали на стройку.

Род, жанр, творческий метод

«Железная дорога» по размеру небольшое стихотворение. Однако по масштабу событий, по своему духу это стихотворение — настоящая поэма о народе. Публицистическая направленность стихотворения сочетается с художественным изображением картин непосильного труда рабочих, поэтическое обобщение — с глубоким лиризмом, поэтическое изображение русской осени и природы — с идейной направленностью.

Тематика анализируемого произведения

Главное содержание поэзии Некрасова — любовь и сострадание к простым людям, к народу, к русской земле. В своем стихотворении «Железная дорога» Некрасов затронул актуальную для тех лет проблему — роль капитализма в развитии России. На примере строительства железной дороги автор показал, как ценой непосильного труда и жизней сотен простых людей новые общественные отношения утверждались в России.
Некрасов не ограничился показом ужасов каторжного труда. Он восхищается трудовым подвигом людей, которые «надрывались под зноем, под холодом, с вечно согнутой спиной, жили в землянках, боролися с голодом, мёрзли и мокли, болели цингой», и все же построили дорогу. Некрасов воспевает народный труд, прославляет «привычку к труду благородную». Он прославлял народное терпение и выносливость, трудолюбие и высокие нравственные качества: «Эту привычку к труду благородную / Нам бы не худо с тобой перенять... / Благослови же работу народную / И научись мужика уважать».
И в то же время с душевной болью автор показывает покорность народа, смирившегося со своим положением. Противопоставляет красоту, разлитую в мире природы: «нет безобразья в природе... все хорошо под сиянием лунным», — тому «безобразью», которое царит в мире человеческих отношений, и вновь подчеркивает любовь к «родимой Руси».

Идея стихотворения «Железная дорога»

Анализ произведения показывает, что в «Железной дороге» слышится уверенность поэта в светлом будущем русского народа, хотя он и отдает себе отчет в том, что эта прекрасная пора наступит нескоро. А в настоящем в «Железной дороге» предстает та же картина духовного сна, пассивности, забитости и смирения. Предпосланный стихотворению эпиграф помогает автору высказать свой взгляд на народ в полемике с генералом, который называет строителем железной дороги графа Клейнмихеля, а народ в его представлении - это «варвары, дикое скопище пьяниц». Некрасов в стихотворении опровергает это утверждение генерала, рисуя образы подлинных строителей дороги, рассказывая о тяжелейших условиях их жизни и труда. Но поэт стремится пробудить в юном Ване, олицетворяющем молодое поколение России, не только жалость и сострадание к угнетенному народу, но и глубокое уважение к нему, к его созидательному труду.

Основные герои произведения

В стихотворении нет отдельных героев. Есть картины народной жизни, создающие широкую социальную панораму и объединенные одной темой. Поэт гневно возмущается ужасными условиями, в которых находился народ, тем, что считается, что дорогу построил начальник строительства граф Клейнмихель, а не народ — оборванные мужики, согнанные на строительство дороги голодом. Толпы призраков-мертвецов, окружающие несущийся поезд, — это жертвы непосильной работы и лишений при постройке дороги. Но их труд не пропал даром: они создали великолепное сооружение, и поэт прославляет народ-труженик. Из этой толпы автор выделяет фигуру землекопа: «губы бескровные», «веки упавшие», «язвы на тощих руках». А рядом с ними — виновник народных бедствий — разжиревший «лабазник». Это самоуверенный, хитрый и наглый казнокрад.
Образы в «Железной дороге» наглядны и реалистически беспощадны. Народ изображен правдиво — таким, каков он есть в действительности. Поэт не просто обращается в своем произведении к многострадальному русскому трудовому народу, он сливается с народным сознанием. В борьбе за место в жизни человек у Некрасова выступает не как одиночка, противопоставленный обществу, а как полноправный представитель народных масс.
В стихотворении изображен народ в двух ипостасях: великий труженик, по делам своим заслуживающий всеобщего уважения и восхищения, и терпеливый раб, которого остается лишь пожалеть, не оскорбив этой жалостью. Автор осуждает народ, который смирился со своим положением и не решается на открытый протест. Однако поэт уверен, что трудолюбивый русский народ не только проложит железные дороги, но и создаст в будущем «пору прекрасную».
Народу противостоит в стихотворении генерал, который в своем монологе пытается выступить в роли защитника эстетических ценностей, вспоминая Колизей, Ватикан, Аполлона Бельведерского. Однако перечисление произведений искусства и культуры в устах генерала сменяется ругательствами в адрес народа: «варвары», «дикое скопище пьяниц», что свидетельствует о его истинной культуре. Генерал воспринимает народ как разрушителя всего прекрасного, а не созидателя.

Сюжет и композиция

В контексте анализа стоит отметить, что стихотворению предшествует эпиграф — разговор в вагоне между мальчиком Ваней и его отцом. Мальчик спрашивает отца о том, кто строил железную дорогу. Отец («в пальто на красной подкладке») назвал «графа Петра Андреевича Клейнмихеля». Пальто на красной подкладке носили только генералы. А армячок же Вани — демонстрация генеральского «народолюбия». Папаша хочет подчеркнуть свою любовь к «простому мужичку». Лживому утверждению генерала о том, что строил дорогу начальник железнодорожного строительства граф Клейнмихель (который прославился хищениями и взятками), Некрасов противопоставляет подлинную правду и показывает истинного строителя дороги — народ.
В «Железной дороге» две сюжетные линии. Первая из них: рассказ лирического героя, задетого словами «доброго папаши» — генерала, об истинных строителях железной дороги. Вторая линия -это сон Вани, в котором появляется толпа строителей, рассказывающих о своей нелегкой судьбе.
Стихотворение состоит из четырех частей. В первой части перед нами — прекрасный осенний пейзаж: воздух «здоровый, ядреный», листья «желты и свежи лежат как ковёр», всюду — «покой и простор». Автор подчеркивает: «Нет безобразья в природе!» Первая часть является экспозицией дальнейшего повествования.
Вторая часть — основная в стихотворении. Поэт — лирический герой — рассказывает Ване правду о строительстве железной дороги: «Труд этот, Ваня, был страшно громаден — / Не по плечу одному!» Мальчик узнает, что настоящим строителем дороги является не царский ставленник и казнокрад, а народ, согнанный на строительство «чугунки» голодом. По обеим сторонам дороги — «косточки русские», «толпа мертвецов». В заключительных словах лирический герой обращается не только к мальчику, но и ко всему молодому поколению 60-х годов XIX века.
В третьей части генерал требует обратиться к «светлой стороне» строительства, он возражает против рассказа автора. Здесь в полной мере раскрывается характер генерала, пустого и жестокого человека. Однако рассказ продолжается. Тяжелый непосильный труд («надрывались под зноем, под холодом»), голод людей, которых грабили десятники, «секло начальство, давила нужда» — в центре третьей части стихотворения.
Четвертая часть, рисуя «светлую сторону», наполнена иронией, скрытой насмешкой в изображении картины получения награды за «труды роковые»: «Мертвые в землю зарыты; больные / Скрыты в землянках...». А те, кто не умер от голода и болезней, оказались обманутыми: «Каждый подрядчику должен остался...».

Художественное своеобразие

Повествование в стихотворении начинается с описания прекрасного осеннего пейзажа. Автор показывает, что в природе «нет безобразья», все соразмерно. Изображение «покоя» в природе противопоставлено картинам непосильного труда и бесчеловечного отношения к простым людям. Некрасову свойственно в поэзии преувеличение. И в стихотворении «Железная дорога» оно присутствует. Поэт обращается к многообразным средствам художественной изобразительности.
В самом названии стихотворения эпитет «железная» несет в себе оценочный смысл, то есть дорога, построенная тяжелым трудом.
Для того чтобы рассказать о тяжести и подвиге народного труда, поэт обращается к приему, достаточно известному в русской литературе,— описанию сна одного из участников повествования. Сон Вани — это не только условный прием, а реальное состояние мальчика, в чьем растревоженном воображении рассказ о страданиях, с которым обращается к нему рассказчик, рождает фантастические картины с ожившими под лунным сиянием мертвецами и странными песнями.
Стихотворение написано истинно народным поэтическим языком. Как всегда, «заговорил народ; точнее — поэт сам, лично заговорил как русский простолюдин, языком, прибаутками, юмором крестьянина, рабочего, наборщика, солдата и проч.» (В.В. Розанов).
«Железная дорога» написана в основном четырехстопным дактилем, построение строки стихотворения позволяет передать ритмический стук колес идущего поезда.

Значение произведения

Анализ произведения явственно доказал, что стихотворение «Железная дорога» остается и поныне актуальным и самым цитируемым произведением Некрасова, предсказавшего долгий путь к народному счастью. Некрасов — один из поэтов, которые определяют направленность искусства на долгие годы, на целые периоды его развития. И литература критического реализма, и живопись (художники-передвижники), и в некотором отношении даже русская музыка — развивались под воздействием скорбной и страстной поэзии Некрасова. Сострадание, обличение и протест проникали во все сферы русской жизни. Социальный характер русской культуры складывался в значительной степени под влиянием Некрасова.
НА Некрасов создал новый тип поэтической сатиры, сочетая элегические, лирические и сатирические мотивы в пределах одного стихотворения, как в «Железной дороге». Некрасов расширил возможности поэтического языка, включая в лирику сюжетно-повествовательное начало. Он освоил русский фольклор: склонность к песенным ритмам и интонациям, использование параллелизмов, повторов, трехсложных размеров (дактиля и анапеста) с глагольными рифмами. Некрасов поэтически осмыслил пословицы, поговорки, народную мифологию, но главное — он творчески перерабатывал фольклорные тексты, раскрывая потенциально заложенный в них революционный, освободительный смысл. Необычайно раздвинул Некрасов и стилистический диапазон русской поэзии, используя разговорную речь, народную фразеологию, диалектизмы, смело включая в произведение разные речевые стили — от бытового до публицистического, от народного просторечия до фольклорно-поэтической лексики, от ораторско-патетического до пародийно-сатирического.

Это интересно

Любой путешествующий из Петербурга в Москву проезжает город Чудово. Впервые деревня Чудово на реке Кересть в Грузинском погосте упоминается в Новгородской писцовой книге в 1539 г.
К середине XVIII в. Чудово превращается в большое ямское село с почтовой станцией, трактирами, торговыми лавками. В окрестностях села находились владения помещиков и петербургской знати. В 1851 г. через него прошла Николаевская железная дорога (Санкт-Петербург — Москва). А в 1871 г. закончилось строительство железной дороги Новгород — Чудово, и возле железнодорожной станции вырос крупный посёлок.
С Чудовской землей связан целый период в творчестве поэта Некрасова. В 1871 г. у помещиков Владимировых поэт купил небольшое имение Чудовская Лука. Оно располагалось там, где река Кересть — приток Волхова — делает красивую петлю. В старом саду стоит двухэтажный деревянный дом, в котором с 1871 по 1876 г. поэт проводил каждое лето. Некрасов приезжал сюда отдыхать от журнальных дел и цензурных мытарств со своей женой Зиночкой. Она сопровождала Некрасова в поездках в Чудово и даже участвовала в охотах. Обычно Некрасов жил здесь по несколько дней летом и лишь однажды — в 1874 г. —остановился здесь на два месяца. Тогда он и написал 11 стихотворений, составивших так называемый «Чудовский цикл». Детали жизни и быта местных крестьян и новгородские впечатления поэт использует в стихотворениях «Железная дорога», «Пожарище», в лирической комедии «Медвежья охота». Здесь же он создал текст знаменитой «Элегии» («Я лиру посвятил народу своему...»).
Стихотворение «Железная дорога» возникает на новгородском материале. Документально точно описание дороги в 644 километра. Об условиях жизни строителей он говорит с гневом:
Мы надрывались под зноем, под холодом, С вечно согнутой спиной, Жили в землянках, боролись с голодом, Мерзли и мокли, болели цингой.

Илюшин АЛ. Поэзия Некрасова. — М., 1998.
РозановаЛА. О творчестве НА Некрасова. — М., 1988.
Русские писатели XIX в. о своих произведениях: Хрестоматия историко-литературных материалов / Сост. И.Е. Каплан. — М., 1995.
Скатов Н.Н. Некрасов. — М., 1994.
Чуковский К.И. Мастерство Некрасова. — М., 1971.
Якушин Н.И. НА Некрасов в жизни и творчестве: Учебное пособие для школ, гимназий, лицеев, колледжей. — М.: Русское слово, 2003.

Ваня (в кучерском армячке).
Папаша! кто строил эту дорогу?

Папаша (в пальто на красной подкладке),
Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька!

Разговор в вагоне

Славная осень! Здоровый, ядреный
Воздух усталые силы бодрит;
Лед неокрепший на речке студеной
Словно как тающий сахар лежит;

Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно — покой и простор!
Листья поблекнуть еще не успели,
Желты и свежи лежат, как ковер.

Славная осень! Морозные ночи,
Ясные, тихие дни…
Нет безобразья в природе! И кочи,
И моховые болота, и пни —

Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю…
Быстро лечу я по рельсам чугунным,
Думаю думу свою…

Добрый папаша! К чему в обаянии
Умного Ваню держать?
Вы мне позвольте при лунном сиянии
Правду ему показать.

Труд этот, Ваня, был страшно громаден
Не по плечу одному!
В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.

Водит он армии; в море судами
Правит; в артели сгоняет людей,
Ходит за плугом, стоит за плечами
Каменотесцев, ткачей.

Он-то согнал сюда массы народные.
Многие — в страшной борьбе,
К жизни воззвав эти дебри бесплодные,
Гроб обрели здесь себе.

Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Чу! восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные…
Что там? Толпа мертвецов!

То обгоняют дорогу чугунную,
То сторонами бегут.
Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную
Любо нам видеть свой труд!

Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Всё претерпели мы, божии ратники,
Мирные дети труда!

Братья! Вы наши плоды пожинаете!
Нам же в земле истлевать суждено…
Всё ли нас, бедных, добром поминаете
Или забыли давно?..»

Не ужасайся их пения дикого!
С Волхова, с матушки Волги, с Оки,
С разных концов государства великого —
Это всё братья твои — мужики!

Стыдно робеть, закрываться перчаткою,
Ты уж не маленький!.. Волосом рус,
Видишь, стоит, изможден лихорадкою,
Высокорослый больной белорус:

Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;

Ямою грудь, что на заступ старательно
Изо дня в день налегала весь век…
Ты приглядись к нему, Ваня, внимательно:
Трудно свой хлеб добывал человек!

Не разогнул свою спину горбатую
Он и теперь еще: тупо молчит
И механически ржавой лопатою
Мерзлую землю долбит!

Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять…
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.

Да не робей за отчизну любезную…
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную —
Вынесет всё, что господь ни пошлет!

Вынесет всё — и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.
Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе.

В эту минуту свисток оглушительный
Взвизгнул — исчезла толпа мертвецов!
«Видел, папаша, я сон удивительный,-
Ваня сказал,- тысяч пять мужиков,

Русских племен и пород представители
Вдруг появились — и он мне сказал:
«Вот они — нашей дороги строители!..»
Захохотал генерал!

«Был я недавно в стенах Ватикана,
По Колизею две ночи бродил,
Видел я в Вене святого Стефана,
Что же… всё это народ сотворил?

Вы извините мне смех этот дерзкий,
Логика ваша немножко дика.
Или для вас Аполлон Бельведерский
Хуже печного горшка?

Вот ваш народ — эти термы и бани,
Чудо искусства — он всё растаскал!»-
«Я говорю не для вас, а для Вани…»
Но генерал возражать не давал:

«Ваш славянин, англо-сакс и германец
Не создавать — разрушать мастера,
Варвары! дикое скопище пьяниц!..
Впрочем, Ванюшей заняться пора;

Знаете, зрелищем смерти, печали
Детское сердце грешно возмущать.
Вы бы ребенку теперь показали
Светлую сторону…»

Рад показать!
Слушай, мой милый: труды роковые
Кончены — немец уж рельсы кладет.
Мертвые в землю зарыты; больные
Скрыты в землянках; рабочий народ

Тесной гурьбой у конторы собрался…
Крепко затылки чесали они:
Каждый подрядчику должен остался,
Стали в копейку прогульные дни!

Всё заносили десятники в книжку —
Брал ли на баню, лежал ли больной:
«Может, и есть тут теперича лишку,
Да вот, поди ты!..» Махнули рукой…

В синем кафтане — почтенный лабазник,
Толстый, присадистый, красный, как медь,
Едет подрядчик по линии в праздник,
Едет работы свои посмотреть.

Праздный народ расступается чинно…
Пот отирает купчина с лица
И говорит, подбоченясь картинно:
«Ладно… нешто … молодца !.. молодца !..

С богом, теперь по домам,- проздравляю!
(Шапки долой — коли я говорю!)
Бочку рабочим вина выставляю
И — недоимку дарю !..»

Кто-то «ура» закричал. Подхватили
Громче, дружнее, протяжнее… Глядь:
С песней десятники бочку катили…
Тут и ленивый не мог устоять!

Выпряг народ лошадей — и купчину
С криком «ура!» по дороге помчал…
Кажется, трудно отрадней картину
Нарисовать, генерал?..

Анализ поэмы «Железная дорога» Некрасова

Подавляющая часть творчества Некрасова посвящена простому русскому народу, описанию его бед и страданий. Он считал, что настоящий поэт не должен уходить от действительности в романтические иллюзии. Стихотворение «Железная дорога» — яркий пример гражданской лирики поэта. Оно было написано в 1864 г. и посвящено строительству Николаевской железной дороги (1843-1851 гг.).

Железная дорога между Петербургом и Москвой стало грандиозным проектом. Он значительно поднимал авторитет России, сокращал отрыв от развитых европейских стран.

При этом строительство велось отсталыми методами. Труд государственных и крепостных крестьян был фактически рабским. Государство не считалось с жертвами, на тяжелой физической работе в невыносимых условиях погибло множество людей.

Вступление к произведению – тонкая ирония Некрасова. Строителем железной дороги генерал называет не бесправную массу рабочих, а графа Клейнмихеля, прославившегося своей жестокостью.

Первая часть поэмы – лирическое описание прекрасного вида, открывающегося перед глазами пассажиров поезда. Некрасов с любовью изображает пейзаж «родимой Руси». Во второй части происходит резкая перемена. Рассказчик показывает сыну генерала страшную картину строительства железной дороги, которую предпочитает не видеть высшее общество. За движением к прогрессу стоят тысячи крестьянских жизней. Со всех концов необъятной Руси крестьян собрал здесь «настоящий царь» — голод. Титанический труд, как и многие масштабные российские проекты, буквально устлан костями людей.

Третья часть – мнение самоуверенного генерала, символизирующего собой тупость и ограниченность высшего общества. Он считает, что безграмотные и вечно пьяные мужики не имеют никакой ценности. Важны лишь высшие творения человеческого искусства. В этой мысли легко угадываются оппоненты взглядам Некрасова на роль творца в жизни общества.

По просьбе генерала рассказчик показывает Ване «светлую сторону» строительства. Работы закончены, погибшие похоронены, время подводить итоги. Россия доказывает миру свое прогрессивное развитие. Император и высшее общество торжествуют. Начальники строительных участков и купцы получили значительную прибыль. Рабочие награждены… бочкой вина и прощением накопленных штрафов. Робкий возглас «ура!» подхвачен толпой.

Картина всеобщего финального ликования невероятно горька и печальна. Многострадальный российский народ опять обманут. Символическая цена грандиозной стройки (треть годового бюджета Российской империи), унесшей тысячи жизней, выразилось для простых рабочих в бочке водки. Они не могут оценить настоящее значение своей работы, и поэтому благодарны и счастливы.

Некрасов Железная дорога анализ стихотворения

План

1.История создания

2.Жанр

3. Основная идея

4.Композиция

5.Размер

6.Выразительные средства

7.Основная мысль

1. История создания . Произведение «Железная дорога» написано поэтом в 1864 г. и посвящено строительству первой в России Николаевской железной дороги (1842-1852). Николай I, не учитывая особенностей местности, просто провел по линейке черту на карте. Эта чудовищная беспечность обернулась огромным количеством погибших рабочих при строительстве в непроходимых болотах и лесах.

2. Жанр стихотворения - излюбленная и доведенная поэтом до совершенства гражданская лирика.

3. Основная идея стихотворения - тяжелое положение простого народа, вынужденного расплачиваться своими жизнями за прогресс в России. Царь и его окружение совершенно не считались с ценой за грандиозный проект. Согнанные со всех концов Руси крестьяне работали в нечеловеческих условиях, костями устилая бескрайние просторы своей земли. Не случайно первая часть стихотворения с любовью описывает прекрасный пейзаж, которому суждено было стать огромной братской могилой. Резкий контраст этому описанию представляет возникшая в воображении рассказчика картина тяжелого физического труда. Перед нами проносятся души всех погибших на строительстве. Они не понимали значения своего огромного дела. Крестьян принудили к работе царь земной и царь незримый - голод. В монологе генерала вскрывается циничное отношение высшего общества к рабочим. Удел холопов - пьянство и воровство, поэтому и жалеть их нечего. В этом проявляется абсолютная неграмотность и глупость генерала, не понимающего того, что все достижения и успехи государства опираются на подавляющую массу забитого и униженного крестьянства. «Светлой» картиной, завершающей произведение, является расчет с рабочими. Обессилевшие крестьяне, герои труда, получают награду - …бочку водки. А проявление «безмерной щедрости» начальства - прощение всех недоимок и прогулов. Страна делает огромный шаг вперед, начальники торжествуют, народ же, как всегда, оказывается в дураках.

4. Композиция . Стихотворение «Железная дорога» состоит из четырех частей. Первая - лирическое описание проносящегося мимо путешественников российского пейзажа. Вторая - ужасная картина непосильного труда. В третьей части описаны примитивные размышления и мнение генерала. Заключительная часть - «радостная» картина, результат работы.

5. Размер стихотворения - чередование четырех- и трехстопного дактиля с перекрестной рифмой.

6. Выразительные средства . Некрасов широко использует эпитеты в описании природы («славная», «ядреной», «студеной») и страданий рабочих («громаден», «страшной», «бесплодные»). Первая часть богата сравнениями: «как тающий сахар», «как в мягкой постели», «как ковер». Ярким олицетворениями описан голод: «царь беспощаден», он «водит», «сгоняет», «ходит». В целом первые части построены на резком контрасте друг с другом. Третья и четвертая части написаны предельно кратким языком без особого использования выразительных средств. Значительно приближает к реальности живая разговорная речь начальника «…нешто… молодца!.. молодца!...».

7. Основная мысль произведения - страдания простого народа неисчислимы. Ему приходится на своих плечах нести цивилизационное развитие России. В конце второй части Некрасов делает главное заявление о том, что русский народ все вынесет и придет к счастливому будущему. Но до этого еще очень далеко, «прекрасная пора» в туманной неизвестности.

О поэтичности стихотворения Н.А. Некрасова "Железная дорога"

Некрасовское произведение поэтично не только вследствие яркости картин, прелести пейзажей; оно поэтично прежде всего потому, что являющаяся, так сказать, нервной системой стиха поэтичность есть внутренняя мера, которой все в стихе измерено и оценено.

Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит;

Лед неокрепший на речке студеной

Словно как тающий сахар лежит;

Около леса, как в мягкой постели,

Выспаться можно - покой и простор! -

Желты и свежи лежат, как ковер.

Ясные, тихие дни...

Нет безобразья в природе! И кочи,

И моховые болота, и пни -

Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю...

Быстро лечу я по рельсам чугунным,

Думаю думу свою...

Пейзаж Некрасова поэтичен, но это поэзия особого рода. Названо время года - осень, и сразу раскатившееся - ядреный, «воздух ядреный» - дерзкая заявка, обрывающая, кажется, всякую связь с поэтической тра­дицией описания, передачи ощущения осени в русской поэзии. Чего стоит природа, зовущая выспаться, не спать, а именно выспаться. По-мужицки усталый человек хочет уйти в природу, отдохнуть не для того, чтобы «в истине блаженство находить», а просто... выспаться.

Но сфера поэтического не только не пропадает, она расширилась. В самой природе поэтизировано все традиционно непоэтизировавшееся: пни и моховые кочи, лед, словно тающий сахар. Некрасовский стих распах­нут в природу. Мы не только в вагоне, но уже и вне его, мы глотнули воздуха - «воздух усталые силы бодрит». «Около леса, как в мягкой постели, выспаться можно» - здесь передано почти физическое ощущение приобщения к природе, не в высоком философском, тютчевском, а в тоже по-своему высоком, но самом непо­средственном смысле. Некрасов не прозаизирует поэти­ческое, но поэтизирует прозаическое. Два слова в конце этой части - «родимая Русь» («всюду родимую Русь узнаю») -как бы вдруг все к себе сводят, в себя вби­рают и сразу, даже несколько неожиданно, дают стиху высокое звучание. Как музыкант одной нотой, так боль­шой поэт одним словом может определить характер и высоту нашего восприятия. Ведь пушкинское «Зимнее утро» не идиллия у камелька, не зимний пейзаж только, это момент в развитии могучего духа, выраженный в форме подлинно бетховенской сонаты: борение двух на­чал и разрешающий выход в свет, в гармонию финала. И уже в первых пушкинских аккордах

Навстречу северной. Авроры Звездою севера явись!

задана эта высота, эта масштабность, которой уже воль­но или невольно мы определим все развитие темы.

Такова и у Некрасова «родимая Русь» в последней строке первой части, которая никак не исчерпывает, ко­нечно, значительности произведения, но которая на та­кую значительность настраивает. Во вступлении же ин­тонации и мотивы народной песни: «Русь» - «родимая», а «речка» - «студеная». Народ, который явится непо­средственно позднее, явлен уже здесь. В поэте и через поэта он заявил себя, и заявил поэтически.

Первая и вторая части некрасовского произведения внутренне едины, и это не единство контрастов. И та и другая поэтичны. Картина удивительного сна, который увидел Ваня, прежде всего поэтичная картина. Раскре­пощающая условность - сон, который дает возможность увидеть многое, чего не увидишь в обычной жизни, - мотив, широко использовавшийся в русской литературе и до Некрасова. Достаточно вспомнить о Радищеве и Чернышевском, если говорить о близкой Некрасову традиции. У Некрасова сон перестает быть просто ус­ловным мотивом. Сон в некрасовском стихотворении - поразительное явление, в котором смело и необычно совмещены реалистические образы со своеобразным поэтическим импрессионизмом. Сон служит не выявлению смутных подсознательных состояний, души, но и не перестает быть таким подсознательным состоянием, и то, что происходит, происходит именно во сне, вернее, даже не во сне, а в атмосфере странной полудремоты. Что-то все время повествует рассказчик, что-то видит растревоженное детское воображение, и то, что Ваня увидел, гораздо больше того, что ему рассказывалось. Собесед­ник говорил о косточках, а они ожили, как в романти­ческой сказке, о тяжелой жизни людей, и они пропели Ване свою страшную песню. И где был сон, где была явь -р ассказ, не может понять разбуженный, опомнив­шийся мальчик:

«Видел, папаша, я сон удивительный,-

Ваня сказал: - тысяч пять мужиков,

Русских племен и пород представители

Вдруг появились - и он мне сказал:

Вот сии - нашей дороги строители!..»

Как будто бы он - рассказчик, и это, как позднее шутил Маяковский в подобном случае, «устраняет вся­ческие подозрения по поводу веры автора во все за­гробные ахинеи». Но для Вани был не только рассказ, был сон, странный и фантастический. Он у Некрасова выделено курсивом:

И он мне сказал.

Он уже не только рассказчик, но кто-то или что-то трудноуловимое. Как и ряд других элементов некрасов­ского стиха, такое он, возможно, пришло из романти­ческой поэзии, и, видимо, непосредственно из /стихов Жуковского, где встречается часто, например, в пере­веденной Жуковским из Соути «Балладе, в которой опи­сывается, как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди»:

Никто не зрел, как с нею мчался он...

Лишь страшный след нашли на прахе;

Лишь, внемля крик, всю ночь сквозь тяжкий сон

Младенцы вздрагивали в страхе.

Однако то, что у Жуковского выглядит, как хотя и не реальный, но легко определяемый элемент (он - просто нечистая сила), у Некрасова предстает как реальное, но трудно определяемое психологическое состояние. Там не реально, но определенно и грубо; здесь неопре­деленно и тонко, но реально.

Сон Вани подготовлен отчасти уже и пейзажем вступления, картиной лунной ночи. Элемент этого пей­зажа появляется во второй части. Стих вступления

Всё хорошо под сиянием лунным

повторится точно, предваряя картину сна:

Вы мне позвольте при лунном сиянии

Правду ему показать.

Некрасов-поэт не позволяет Некрасову-живописцу внести ни одной лишней краски, стремясь к почти гип­нотической сосредоточенности стихов.

Вместе с Ваней мы погружены в атмосферу полусна, полудремоты. Рассказ ведется как повествование о правде, но и как обращенная к мальчику сказка. Отсюда

удивительная безыскусность и сказочная масштабность уже первых образов:

Труд этот, Ваня, был страшно громаден -

Не по плечу одному! В мире есть царь; этот

царь беспощаден, Голод названье ему».

Сна еще нет. Идет рассказ, идет поезд, идет дорога, дремлет мальчик, и поэт, в первый и единственный раз разошедшийся с рассказчиком, прерывая рассказ, дает еще одну дозу поэтического наркоза. К ритму рассказа он подключает убаюкивающий ритм дороги:

Прямо дороженька: насыпи узкие,

Столбики, рельсы, мосты.

И снова продолжается рассказ:

А по бокам-то все косточки русские...

Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?

Разве мы не усыплены вместе с Ваней? И начался Ванин сон;

Чу! Восклицанья послышались грозные!

Топот и скрежет зубов;

Тень набежала на стекла морозные...

Что там? Толпа мертвецов!

То обгоняют дорогу чугунную,

То сторонами бегут.

Слышишь ты пение?.. «В ночь эту лунную

Любо нам видеть свой труд!..»

Сон начат, как баллада. Луна, мертвецы со скреже­том зубовным, их странная песня - характерные ак­сессуары балладной поэтики сгущены в первых строфах и усиливают ощущение сна. Балладность подчеркнута, как бы декларирована традиция, романтическая и вы­сокая, в рамках которой пойдет рассказ о народе. Но рассказ о народе не остается балладой, а переходит в

В некрасовском произведении два народа и два раз­ных к нему отношения. Есть возмущение, но, если угод­но, есть и умиление. Есть народ в его поэтической и нравственной сущности, достойной поэтического опре­деления, и народ в его рабьей пассивности, вызывающей горькую иронию.

Образ народа, каким он явился во сне, образ траги­ческий и необычайно масштабный. Предстала как бы

вся «родимая Русь». Первоначально бывшая у Некрасо­ва строка

С Немана, с матушки Волги, с Оки

сменяется другой

С Волхова, с матушки Волги, с Оки

не только потому, что, правда, очень удачно, Волхов фонетически связывается внутренней рифмой с Волгой." | География становится более национальной и в своем настоящем, и даже в обращенности к прошлому.

Народ этой части высоко поэтичен, ни о каком обли­чении не может быть и речи. Иногда вдруг рассказ ста­новится сдержанным, почти сухим: ни одного «образа», ни единой лирической ноты. Повествование приобретает характер и силу документального свидетельства, как в песне мужиков:

Мы надрывались под зноем, под холодом,

Жили в землянках, боролися с голодом,

Мерзли и мокли, болели цингой.

Грабили нас грамотеи-десятники,

Секло начальство, давила нужда...

И вдруг взрыв, ворвавшееся в рассказ рыданье:

Всё претерпели мы, божий ратники,

Мирные дети труда!

Братья! Вы наши плоды пожинаете!

Это рыданье не могло подчиниться строфическому делению стихов и начаться с новой строфы. Оно ворва­лось там, где, что называется, подступило к горлу. То же в описании белоруса, уже авторском:

Видишь, стоит, изможден лихорадкою,

Высокорослый, больной белорус:

Губы бескровные, веки упавшие,

Язвы на тощих руках.

Вечно в воде по колено стоявшие

Ноги опухли; колтун в волосах...

Рассказ приобрел бесстрастную сухость протоколь­ного показания, но в ней и предпосылка, и оправдание нового взрыва, высокого лирического пафоса, Рассказ о белорусе заканчивается словами:

Не разогнул свою спину горбатую

Он и теперь еще: тупо молчит

И механически ржавой лопатою

Мерзлую землю долбит!

А эти слова сменяются призывом?

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять...

Стихотворение «Железная дорога» было написано в 1864 году, через три года после отмены крепостного права. Однако невольно возникает вопрос — многое ли изменилось за это время в России и изменилось ли вообще?

Тема народная в стихотворном произведении Н. А. Некрасова приобретает черты драматизма. Поэт очень внимательно следил за общественной жизнью и не мог молчать о той жестокой не-справедливости в отношении народа, которая с отменой крепост-ного права не только не уменьшилась, но приняла еще более ужасающие формы. Для Некрасова Народ был «основой» нацио-нального бытия, частью его самого. В его стихах народная жизнь изображается не совсем так, как у его предшественников и кол-лег по литературному делу. Он не дает народно-песенных эле-ментов, а представляет читателю голую прозу. И этот прием, этот «приземленный» подход позволил поэту максимально приблизиться к народу. Но он же и становится источником глубочайшего дра-матизма. Это вполне находит подтверждение в приведенном сти-хотворении.Герои поэмы — мальчик Ваня, его отец — генерал, и лири-ческий герой.

Повествование открывается великолепной пейзажной зарисовкой:

Славная осень! Здоровый, ядреный Воздух усталые силы бодрит; Лед неокрепший на речке студеной Словно как тающий сахар лежит…

Насыщенные красками картины природной роскоши в поэме явно противоречат всему дальнейшему описанию тягот и бед му-жицкой жизни, нелегкой доли народа-труженика, народа-раба. В поэме народ — это также особый герой, персонаж самый важ-ный. Непривычное для лирического описания природы слово «яд-реный» создает впечатление свежего, кристального воздуха, мы почти физически можем ощутить его вкус. Автор очень ясно про-водит параллель между гармонией в природе и тем миром, где царствуют законы неравенства, жестокости, несвободы. Он очень прозрачно намекает на это: «Нет безобразья в природе!» И только среди людей оно есть.

В мире есть царь: Этот царь беспощаден, Голод названье ему. Водит он армии; в море судами Правит; в артели сгоняет людей, Ходит за плугом, стоит за плечами Каменотесцев, ткачей.

Голод правит людьми, заставляет их идти на верную смерть. Дорого достается им кусок хлеба. Для того чтобы показать во всей своей шокирующей наготе, неприглядности тяжелый народ-ный труд, Некрасов использует широко известный прием — при-ем «сна». Взбудораженное, воспаленное воображение мальчика Вани создает картины потрясающей ясности. «Дебри бесплодные», «топот и скрежет зубов», образ «больного белоруса» («Губы бес-кровные, веки упавшие, Язвы на тощих руках»), «толпы мертве-цов» — все это мелькает перед нами подобно кадрам какого-то фантастического фильма. С горечью говорит автор о тех, кто воз-звал к жизни эти непроходимые дебри, и сам же нашел здесь себе могилу. Полный невыразимой тоски звучит в поэме вопрос:

Братья! Вы наши плоды пожинаете! Нам же в земле истлевать суждено… Все ли нас, бедных, добром поминаете Или забыли давно?..

И действительно, чего ради принесли свои жизни в жертву тысячи людей? Чтобы благодарные потомки говорили, что же-лезную дорогу построил «Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька?!» Здесь Некрасов вводит образ генерала, который по-является в третьей части поэмы. Генерал выступает как защитник эстетических ценностей. Автор не спешит прерывать его и дает ему высказаться до конца. Некрасов использует прием самоха-рактеристики. В монологе прекрасно видно равнодушие генерала к народу, его презрительное отношение:

- Ваш славянин, англосакс и германец Не создавать — разрушать мастера, Варвары! дикое скопище пьяниц!..

В уста генерала Н. А. Некрасов вкладывает обвинительную речь уже не просто русскому народу, а народу в более масштабном смысле, народам, в которых он видит лишь невежественную тол-пу, рабски преданную и покорную. Народ довольствуется малым, действует, не рассуждая. Подтверждение этому мы можем найти в тексте — это вся 4-я часть поэмы, где «рабочий народ тесной гурьбой у конторы собрался…» Изможденные, полуживые люди остались еще и должны подрядчику. Вся 4-я часть поэмы строит-ся согласно представлениям генерала. Это «светлая сторона», по его мнению. Но на фоне всего повествования она становится са-мой драматичной, мрачной, беспросветной.

Здесь подводятся итоги, причем не только проделанной рабо-те, но и всему крепостному строю в целом. Здесь вся психология народная, вся жизнь его. «В синем кафтане — почтенный лабаз-ник, толстый, присадистый, красный, как медь…» едет посмот-реть свои работы. Сколько иронии, сколько сатиры вкладывает Некрасов в эти строки! Великодушно прощает подрядчик долги народные, да еще и выставляет бочку вина. Народ не ропщет, ни звука возражения! Куда там!

Выпряг народ лошадей — и купчину С криком «ура!» по дороге помчал…

Завершается поэма риторическим вопросом: Материал с сайта

Кажется, трудно отрадней картину Нарисовать, генерал?..

Болью и горечью отзываются слова Н. А. Некрасова о русском народе. Сколько еще терпения осталось у него? Издавна повелось уж так на Руси: верит народ в «светлое будущее», все силы отда-ет на его «строительство», верит, что вот-вот, еще немного, и настанет совсем другая жизнь, новая, счастливая. Так было и перед отменой крепостного права, и потом, перед революцион-ными событиями начала следующего, XX века. Передовые, мыс-лящие люди, которым небезразличны были судьбы народные, понимали, что сиюминутных перемен нечего ждать. Отсюда и тя-желый пессимизм Некрасова, понимающего, что пройдет еще очень много времени до тех пор, пока рабская покорность не выйдет из души народной, пока труженик не станет действительно свободным, не только в обществе, но и в душе.

Тема будущего в поэме тесно связана с образом мальчика Вани. Недаром именно к нему обращается лирический герой:

Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять… Благослови же работу народную И научись мужика уважать.

Уважение к народу, искренняя любовь к нему — залог скоро-го продвижения России на пути исторического прогресса.

План

1. Картины природы.
2. Лирический герой рассказывает мальчику Ване о тяготах народного труда.
3. Монолог генерала о народе: народ — варвар.
4. «Светлая сторона» труда. Итоги работы. Покорность на-родная.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• отзыв о стихотворении железная дорога
• тест по теме железная дорога некрасов
• анализ стихотворения железная дорога 2 часть
• сочинение по произведению некрасова железная дорога
• ст некрасова железная дорога разбор