Главная Стены Артур шлезингер и его время. Артур Мейер Шлезингер: биография Смотреть что такое "Шлезингер, Артур Мейер" в других словарях

Артур шлезингер и его время. Артур Мейер Шлезингер: биография Смотреть что такое "Шлезингер, Артур Мейер" в других словарях

" продолжает знакомить читателей с материалами журнала "Свободная мысль". В №7 за 2005 год опубликовано интервью с историком Артуром Шлезингером-младшим, активным политиком, близким к Дж. Кеннеди, и лауреатом Пулитцеровской премии.

Артур Мейер Шлезингер-младший (род. 1917) - одна из наиболее заметных фигур в американской исторической науке ХХ столетия. Закончив Гарвардский университет в 1938 году, он уже через год издал свою первую книгу, в 1945-м получил свою первую Пулитцеровскую премию, а в 1946-м вернулся в alma mater полным профессором. Сформировавшийся в годы рузвельтовского «нового курса», Артур Шлезингер на всю жизнь остался сторонником взглядов, присущих левому флангу Демократической партии. В 1947 году он вошел в оргкомитет организации «Американцы за демократические действия», в 1950-е был одним из наиболее активных борцов против маккартизма, а с 1957-го по 1960 год выпустил в свет три тома своего исследования об эпохе Ф. Рузвельта, и по сей день считающегося наиболее удачным опытом изучения этого периода американской истории.

В 1960 году Артур Шлезингер становится помощником, а затем и главным спичрайтером сенатора и кандидата в президенты США Дж. Кеннеди; в 1961-м оставляет кафедру в Гарварде и переходит на работу в аппарат Белого дома. А. Шлезингер был рядом с президентом все 1036 дней его руководства страной; в 1965 году он опубликовал посвященную событиям того времени книгу «Тысяча дней», которая принесла автору вторую Пулитцеровскую премию. В 1966 году профессор Шлезингер начинает преподавать в центре послевузовского образования Городского университета Нью-Йорка, и с тех пор навсегда связывает свою жизнь с этим городом. Его перу принадлежат десятки книг; наиболее известные из них - «The Age of Jackson» (1945), «The Age of Roosevelt» (в 3-х томах, 1957-1960), «The Politics of Hope» (1963), «A Thousand Days» (1965), «The Bitter Heritage» (1968), «The Imperial Presidency» (1973), «Robert F. Kennedy and His Times» (1978), «The Cycles of American History» (1986), «The Disuniting of America. Reflections on a Multicultural Society» (1991) и автобиография «A Life in the 20th Century, Innocent Beginnings, 1917-1950» (2000). В прошлом году вышла в свет новая книга А. Шлезингера, «War and the American Presidency», которая привлекла к себе особое внимание читающей публики.

В феврале 2005 года с А. Шлезингером встретился в его нью-йоркской квартире и взял интервью главный редактор «Свободной мысли-XXI» Владислав Иноземцев .

- Уважаемый профессор Шлезингер! Я читал многие из Ваших книг и всегда находил в них исключительно интересные, порой парадоксальные размышления, связывавшие историю и современность. В Вашей недавней книге я обратил внимание на вопрос, который показался мне чрезвычайно важным. Вы спросили самого себя, своих коллег и читателей: «Обязаны ли свободные граждане поддерживать своего президента в условиях войны?» Могли бы Вы - пусть повторив некоторые тезисы, содержащиеся в Вашей работе, - ответить на него и для наших читателей?

Книга «Война и [институт] американского президентства», на которую Вы ссылаетесь, была написана мною под впечатлением событий 11 сентября 2001 года и войны, начатой президентом Джорджем Бушем в Ираке. Вот, взгляните в окно: около моего дома заканчивается 49-ая стрит, и почти совсем рядом - на пересечении FDR-драйв и 34-ой стрит - здание штаб-квартиры ООН. А когда-то чуть правее этого места из-за массива небоскребов выглядывали вершины «башен-близнецов».

Как житель Нью-Йорка с сорокалетним стажем, 11 сентября я был объят ужасом и тревогой, вглядываясь в клубы дыма, поднимавшиеся в тот страшный день с южной оконечности Манхэттена. Но как историка и человека, причастного к политике, меня еще больше обеспокоили баталии, происходившие в ООН весной 2003 года, а тем более - то, чем они завершились. Сегодня надо признать, что президент Буш вывел американский унилатерализм - а он и прежде был присущ нашей внешней политике - на совершенно новый уровень. «Доктрина Буша» не только оправдывает развязывание превентивной войны, но и объявляет таковую одним из важных элементов новой стратегии Америки. Тем самым он стремится похоронить доктрину сдерживания, а заодно и выбросить «на свалку истории» международные институты и договоренности, на которых основывалась вся послевоенная система глобальной безопасности.

Это крайне опасно. Опасно потому, что Соединенные Штаты теряют свой моральный авторитет в современном мире. Опасно потому, что возникает угроза соблюдению прав человека в самой Америке. Опасно потому, что в условиях насаждаемого ощущения опасности возрастает вероятность узурпации власти и пренебрежения демократическими принципами.

В своей книге я подчеркивал: если свободные граждане и обязаны беспрекословно поддерживать своего лидера в годы войны, то это «правило» нарушалось всякий раз, когда в состоянии войны находились Соединенные Штаты. Разумеется, в такие трудные времена президенты обретали большую власть, но всякий раз это оборачивалось «реваншем» законодателей. В свое время конгрессу потребовалось всего три года, чтобы объявить импичмент преемнику Авраама Линкольна [президенту Эндрю Джонсону]. Ричард Никсон руководил нацией в последние годы войны во Вьетнаме в условиях проводившегося в отношении него расследования, которое завершилось его отставкой. Выдающиеся американские политики - такие, как экс-президент Теодор Рузвельт и сенатор Роберт Тафт, - отстаивали право граждан критиковать президента в годы Первой мировой войны. И это, я думаю, правильно. Потому что в неординарных ситуациях действия руководителей страны далеко не всегда бывают удачными. В дебатах с ними воспитываются новые лидеры, способные видеть мир более комплексным, и, как говорил еще Джеймс Брюс , «никакой другой тип государственного устройства не нуждается в великих лидерах так, как нуждается в них демократия». А если мы и опускались до гиперпатриотических порывов - таких, как принятие Законов об иностранцах и подстрекательстве или провоцирование «красного психоза» , - то потом вспоминали это так, как с похмелья вспоминаем свои непристойные поступки, сделанные накануне вечером.

- Тогда я спрошу Вас: какое из утверждений кажется Вам более правильным: что президенты формируют американскую политику или политическая система Соединенных Штатов формирует президентов? Говоря несколько иначе: что в большей мере влияет на политику США - личность и таланты президента или жесткие рамки политической традиции?

Я думаю, что важное значение имеют оба эти фактора - в первую очередь потому, что особенностью Соединенных Штатов является весьма разносторонняя система разделения власти. С одной стороны, четко определены вопросы, относящиеся к ведению федерального правительства, равно как и полномочия штатов. Это существенно ограничивает свободу маневра президента и его команды. С другой стороны, - что, конечно, более важно, - существует разделение основных ветвей власти: исполнительной, законодательной и судебной.

Все это порождает возможность многочисленных тупиков и недоразумений - однако эта возможность могла бы реализоваться лишь в том случае, если бы все ветви власти были на деле равными и четко согласовывали свои действия. Выходом из подобных тупиков служит предоставление исполнительной власти, говоря словами Вудро Вильсона, «ее правильного старого места» во властной системе. Структурно она оказывается единственной из ветвей власти, способной отдавать указания и организовывать жизнь страны. И поэтому, как отмечал президент Вильсон, именно она представляет собой центральный нервный узел всей системы власти.

Конечно, некоторые президенты сталкиваются с кризисными ситуациями. В таких ситуациях оказывались три величайших президента: Джордж Вашингтон, Авраам Линкольн и Франклин Рузвельт. Вашингтон создал правительство в условиях Войны за независимость, настояв на учреждении института президентства; Линкольн руководил страной в годы Гражданской войны; на период правления Рузвельта пришлись и самая разрушительная депрессия, и самая масштабная война в американской истории. Но таланты каждого из них лишь полнее раскрылись на фоне этих испытаний.

Однако если кризисы застают в кресле президента людей, наделенных весьма средними способностями или скованных идеологическими догмами, они редко могут себя преодолеть. Возьмите, к примеру, Джеймса Бьюкенена, избранного президентом незадолго до Гражданской войны, в 1856 году. Обострявшийся на протяжении всех лет его правления кризис, завершившийся расколом страны, отнюдь не возвысил этого человека. Или Герберта Гувера, который, будучи убежденным сторонником ничем не ограниченного рынка, пытался «бороться» с депрессией, не прибегая при этом к расширению полномочий государства, что пришлось впоследствии сделать менее зашоренному Франклину Рузвельту.

Следует заметить, что все это - достаточно простые примеры. И Бьюкенен, и Гувер были весьма средними людьми, и их президентства оказались провальными. В то же время Линкольн и Рузвельт были творческими личностями, и потому стали выдающимися национальными лидерами. Но были и президенты иного типа - Томас Джефферсон, Эндрю Джексон , Теодор Рузвельт или Рональд Рейган, - которые вне условий кризиса, но используя свои выдающиеся личные качества, повернули страну на путь, казавшийся им верным.

Ни Джефферсон, ни Джексон, ни Теодор Рузвельт, ни Рейган не сталкивались с кризисами общенационального масштаба, но несмотря на это им удалось убедить конгресс и народ Америки принять их приоритеты и стратегию. Таким образом, неординарная личность не нуждается в испытаниях, чтобы реформировать страну или придать ей большую динамику. Поэтому, подытоживая свой ответ, я сказал бы: в Америке руководитель исполнительной ветви власти уполномочен задавать вектор развития нации. Генри Адамс , который был выдающимся историком, говорил, что президент Соединенных Штатов подобен капитану корабля в открытом море: у него есть руль, который нельзя выпускать из рук; курс, которого необходимо придерживаться; и порт назначения, который должен выбрать он сам…

- Но сегодня человек, избираемый президентом США, становится самым могущественным из мировых политиков. Насколько велики полномочия американского президента и насколько зависят его действия от воли конгресса? Можете ли Вы представить себе американского лидера, подчиняющего свою политику решениям, которые принимаются международными институтами - такими, например, как Организация Объединенных Наций, «Большая восьмерка» или НАТО?

Да, я могу представить себе такое. Вспомним, например, Франклина Рузвельта - последовательного сторонника Лиги Наций. В свое время он занимал должность заместителя министра морского флота в администрации Вудро Вильсона и убежденно выступал в пользу присоединения США к Лиге в период президентской кампании 1920 года, когда баллотировался по пост вице-президента от Демократической партии. И он сделал верные выводы из неудачной попытки ввести Соединенные Штаты в состав Лиги Наций, а также извлек серьезные уроки из ее истории. Поэтому, создавая Организацию Объединенных Наций, Рузвельт сформулировал принцип вето, что, собственно, и позволило найти тот компромисс между Соединенными Штатами, Великобританией, Советским Союзом, Францией и Китаем, который дал возможность ООН на протяжении десятилетий оставаться действенным инструментом международной политики. Таким образом, Америка в лице ее наиболее достойных лидеров шла на компромиссы и воспринимала интересы других членов международного сообщества.

Если же говорить об отношениях с конгрессом, то они выглядят более сложно. С одной стороны, внешняя политика - особенно в периоды напряженности и войн - требует сильной исполнительной власти, значительных полномочий президента. И в этой сфере конгресс, вне зависимости от того, насколько «патриотичной» выглядит его позиция, как правило, выдает президенту карт-бланш - просто потому, что считает его более компетентным в данных вопросах и располагающим лучшей информацией о состоянии дел. С другой стороны, что касается внутренних проблем, то в них, считают конгрессмены, они разбираются ничуть не хуже президента. Они уверены, что лучше информированы в данной области. И они смело идут на конфронтацию с президентом. Примером тому могут служить попытки президента Дж. Буша приватизировать систему социального обеспечения и провести реформу пенсионного обеспечения. По правде говоря, «реформа» - это совсем не то слово, которое я применил бы для обозначения разрушения системы социального обеспечения. И мы видим, что хотя Республиканская партия контролирует сегодня обе палаты, в среде сторонников Джорджа Буша зреет недовольство этой программой, и конгресс открыто выражает свое несогласие с ней.

- Вернемся, однако, к внешнеполитическим проблемам. Считается, что именно Вы впервые применили в научной литературе понятие «унилатерализм»; кому же, как не Вам, прокомментировать возможные перспективы нынешней унилатералистской политики Джорджа Буша. Считаете Вы ее долговременным курсом или же видите возможность изменения отношений Соединенных Штатов с миром - пусть и не завтра, но хотя бы через десять или двадцать лет?

Это зависит от того, будет ли Джорджу Бушу сопутствовать успех в его внешней политике. Лично я считаю, что избранный им курс не принесет успеха.

Совсем недавно все мы слушали вторую инаугурационную речь президента. И я тут же вспомнил Джона Квинси Адамса - человека, который был, пожалуй, самым выдающимся государственным секретарем в истории Соединенных Штатов (хотя и не стал особо успешным президентом). 4 июля 1821 года, в день нашего национального праздника, он произнес речь, в которой выразил отношение Америки к народам, борющимся за лучшую долю. Он говорил тогда, что где бы народы ни поднимали знамя свободы и независимости, они могут рассчитывать на симпатии американцев, на их поддержку и сочувствие. Но Америка, продолжал он, не пойдет в чуждые пределы в поисках злых сил, заслуживающих уничтожения. Однако в инаугурационной речи Джорджа Буша слышится прямо противоположное: он говорит, что мы готовы направиться неизвестно куда в поиске этих сил и готовы уничтожать их, где бы мы их ни повстречали. Если он будет действовать так же смело, как и говорит, это обернется катастрофой. Если же он не предпримет ничего из сказанного, он будет выглядеть лицемером. Поэтому я считаю, что провозглашаемая им унилатералистская политика, делающая Соединенные Штаты одновременно и коллегией присяжных, и верховным судьей, да еще и исполнителем наказаний, бессмысленна и абсурдна.

Мне кажется, что американский народ в той или иной мере доверяет Организации Объединенных Наций. Он в массе своей не желает подчинять американскую политику решениям Совета Безопасности - но именно с учетом этого Франклин Рузвельт и настаивал на принципе вето. Но американцы верят скорее в коллективную безопасность, чем в возможность самостоятельно обеспечить собственные интересы во всем мире. Они сторонники принципа многосторонности, принципа, исповедуемого Демократической партией - партией Вильсона и Рузвельта. И я верю, что 2008 год принесет демократам победу, и Соединенные Штаты вновь повернутся лицом к остальному миру - как это было, кстати, после Первой, а затем и Второй мировых войн.

- Хотя я и не предполагал задавать Вам этот вопрос, но все же спрошу: кто, на Ваш взгляд, станет лидером демократов в 2008-м?

Историков всегда лучше спрашивать о прошлом, нежели о будущем, но, мне кажется, Джон Керри предпримет еще одну попытку. Насколько я знаю, уже сейчас он занимается подбором своей новой команды. Конечно, наибольшим фаворитом выглядит Хиллари Клинтон - в первую очередь потому, что сегодня Билла Клинтона и его время очень многие вспоминают с явной ностальгией. Жаль, что он сам больше не имеет права баллотироваться. Но Хиллари, к тому же, очень способная леди, успешный человек, ее деятельность в качестве сенатора признается многими весьма профессиональной. Да и избрание женщины-президента в нашей стране - это только вопрос времени (смеется ).

- Дай-то Бог; но если уж мы перешли к вопросу о выборах, я хотел бы затронуть и более общую проблему демократии. Соединенные Штаты традиционно воспринимаются как своего рода образец демократии, как одна из наиболее успешных демократических стран в мире. Однако в последнее время все чаще можно услышать рассуждения о том, что демократия демократии рознь, что возможны всякого рода нелиберальные, или управляемые формы демократии - достаточно, например, почитать работы Фарида Закарии и некоторых других авторов. Есть ли в этих утверждениях рациональное зерно? Может ли демократия быть «управляемой»? Или, если сформулировать вопрос в более общей форме: можно ли говорить о разных «степенях» демократии?

Я считаю, что главным преимуществом демократии и источником силы демократических режимов является способность к самокоррекции. Если страна сходит с кажущегося правильным пути, структуры демократического общества позволяют ей вновь на него вернуться. Все это требует жесткого верховенства закона и, к тому же, определенного уровня образованности и подготовленности народа, необходимого для ответственного принятия решений (хотя этот уровень не обязательно должен быть очень высоким - вот, например, в Индии доля граждан, умеющих читать и писать, не превосходит 40 процентов, но эта страна представляет собой пример функционирующей демократии).

Демократия в ее европейском смысле предполагает наличие альтернатив, наличие соперничающих политических сил и разнящегося видения перспектив. И, нельзя не отметить, демократия всегда противится войне - хотя бы потому, что война в любом случае несет с собой ограничение демократических прав и свобод. Отчасти можно даже утверждать, что война интенсифицирует демократию, так как требования перемен становятся более настойчивыми. Например, Советский Союз десять лет вел войну в Афганистане - очень, кстати, непопулярную. И советские телевидение и пресса не освещали ее так, как наши средства массовой информации в свое время освещали войну во Вьетнаме. Но та война была среди советских граждан очень непопулярной, и ее прекращение принесло Михаилу Горбачеву один из самых больших его политических активов. Сегодня, правда, Россия ведет столь же непопулярную войну в Чечне. Но не надо забывать, что войны дорого обходятся демократическим политикам. Корейская война похоронила Гарри Трумэна и привела в Белый дом республиканцев. Вьетнамская война сделала то же самое с президентом Линдоном Джонсоном. Война в Ираке может иметь аналогичные последствия для Джорджа Буша и республиканцев.

- Хорошо известно, что Соединенные Штаты наиболее последовательно и напористо поддерживали демократические преобразования сначала в Советском Союзе, а после его распада - на постсоветском пространстве и в Восточной Европе. Сегодня Америка выступает за распространение демократии в арабском мире - в частности, на Ближнем Востоке. Могли бы Вы в этом контексте прокомментировать отношение нынешней администрации к ситуации в России и, в частности, к политике президента Владимира Путина?

Джордж Буш согласился с предложенной ему Владимиром Путиным трактовкой событий в Чечне как войны против террористов. Как заявлял он сам, он посмотрел в глаза российскому президенту и увидел родственную душу. Однако в последнее время Буш испытывает серьезное давление американского политического истеблишмента, значительная часть которого настаивает на пересмотре отношения к путинскому курсу. Правда, насколько мне известно, чаще всего речь идет не о кавказской войне, а о политике в отношении независимой прессы, о свободе слова, об ограничении демократии и злоупотреблениях власти в экономической сфере. Нежелание Буша критиковать Путина я воспринимаю сквозь призму общности продекларированной ими обоими задачи войны против террора.

- Да, я понял. Вернемся тогда к американской политике. Широко известно, что Вы были близким доверенным лицом президента Джона Кеннеди и личным другом его младшего брата Роберта. Как могли бы Вы оценить историю, если можно так выразиться, политических династий в Соединенных Штатах? В начале ХХ века были Рузвельты, во второй половине столетия - Кеннеди, сегодня вот - Буши. Насколько это характерно для Америки? Возможна ли своего рода «междинастическая» борьба - скажем, соперничество Хиллари Клинтон с Джебом Бушем на следующих президентских выборах? И может ли это считаться нормальным в демократическом государстве?

Мне кажется, что избиратели всегда с особым доверием относятся к тем кандидатам, которых они воспринимают как знакомых. И это никоим образом не феномен последнего времени. Существовала, например, «династия» Адамсов: Джон Адамс был вторым президентом Соединенных Штатов; его сын Джон Квинси Адамс - государственным секретарем, а позже и пятым президентом; а внук, Чарльз Фрэнсис Адамс, участвовал в избирательной кампании 1848 года в качестве кандидата на пост вице-президента (хотя и неудачно). Его сын Генри Адамс стал одним из самых известных в Америке историков.

Или, например, возьмем семью Гаррисонов. Уильям Генри Гаррисон был кандидатом на пост президента США в 1840 году, баллотировавшимся от партии вигов. И даже был избран, хотя и скончался через месяц с небольшим после инаугурации. Его внук, Бенджамин Гаррисон, также был избран президентом - правда, через 48 лет, в 1888-м.

На мой взгляд, люди испытывают симпатию и проникаются каким-то особым чувством доверия к тем, чьи имена от поколения к поколению связываются ими со служением стране, с образом государственного или общественного деятеля. Это не слишком зависит от того, каковы политические пристрастия самих лидеров: Рузвельты и Кеннеди были приверженцами социально ориентированного курса; Буши, напротив, консерваторы, убежденные защитники интересов корпораций, сторонники сохранения смертной казни и адепты унилатералистской внешней политики. Но сам характер отношения к ним ко всем как к достойным доверия людям от этого не меняется.

- Позвольте вернуться к Вашим размышлениям о политиках, которым выпало возглавлять Соединенные Штаты в не столь драматичные периоды, нежели Линкольну, Вильсону или Франклину Рузвельту. Могли бы Вы подробнее остановиться на том, какие качества особенно важны для политика, действующего в условиях спокойного времени, не стремящегося провоцировать кризисы лишь для того, чтобы проявить себя в качестве выдающегося лидера? За какие заслуги они остаются в народной памяти и анналах историков?

Да, кризисные ситуации - такие, как Гражданская война, Вторая мировая война или эпоха «холодной войны», - порождают совершенно особенные возможности для проявления лидерских качеств. Однако Томасу Джефферсону, Эндрю Джексону, Теодору Рузвельту или Рональду Рейгану, хотя они и не сталкивались с кризисами такого порядка, удалось, используя свои личные качества, способность убеждать, а также уверенность в собственной правоте, настоять на принятии страной предложенной ими повестки дня. При этом было бы большой ошибкой считать, что они были людьми, постоянно придерживавшимися одних и тех же взглядов и никогда не менявшими своей точки зрения.

Например, Джефферсон был приверженцем идей, которые сегодня сроднили бы его со сторонниками демократической партии. Однако в то же время он был явным «экспансионистом». При нем была оформлена покупка Луизианы . Более того, он неоднократно заявлял о неизбежности включения Кубы в состав Соединенных Штатов.

Или другой пример. Эндрю Джексон использовал возможности федерального правительства, для того чтобы противостоять властям Южной Каролины, отказывавшимся вводить на территории штата в действие ряд законов, принятых конгрессом. Однако наряду с этим он решительно выступал против институционализации Центрального банка Соединенных Штатов, полагая, что его создание означало бы присвоение частной корпорацией функций, по праву принадлежащих федеральному правительству.

То же самое и с Рейганом. Это классическое создание Голливуда было единственным из президентов, кто все четыре раза голосовал за Франклина Рузвельта , но данное обстоятельство не помешало ему на протяжении собственных двух сроков в Белом доме сделать все от него зависевшее, для того чтобы демонтировать наследие Рузвельта. Он ненавидел коммунизм, но слишком хорошо чувствовал людей, чтобы понять, что руку, протянутую ему Михаилом Горбачевым, нужно было пожать, причем сделать это именно на нейтральной территории, как бы пройдя свою половину пути.

- Спасибо. И еще два коротких вопроса. Сегодня в России очень много говорят об отношениях между властью и бизнесом. В советские времена каждый школьник знал, что правительство США - это сплошь прислужники крупного капитала. Но в первые годы после распада СССР в самой России власть пала и того ниже. Теперь она стремится к какому-то реваншу. Каковы, на Ваш взгляд, реальные отношения между федеральным правительством и крупными корпорациями в Соединенных Штатах?

Отношения корпораций и нынешнего правительства?

- Нет, скорее отношения между федеральными властями и предпринимательскими кругами в целом, при разных администрациях.

Республиканская партия - с того времени, как в 1912 году она отторгла Теодора Рузвельта, - была и остается партией, выражающей интересы предпринимательского класса. Демократическая партия в общем и целом отражает интересы среднего класса, широких масс населения. Однако должен заметить, демократия не может существовать без капитализма, хотя, к сожалению, капитализм вполне может обходиться без демократии. Например, в пиночетовской Чили. В муссолиниевской Италии. В гитлеровской Германии. Во франкистской Испании.

Демократия же не может существовать без капитализма. Потому что ее условием служит наличие частной собственности - ресурсов, на которые государство не может распространить свою власть. Скажем, в Советском Союзе каждая газета или журнал публиковали лишь удобную для власти, соответствующую принятой идеологии информацию. Это происходило потому, что не существовало ресурсов, на которые не могло бы притязать государство. Без частной собственности не бывает свободной прессы, как не бывает без нее и свободного общества.

Однако проблемой капитализма становится то, что капиталисты сами же и стремятся управлять этой системой. Поэтому, хотя капитализм и рождает демократию, эту демократию необходимо постоянно спасать от капиталистов. Это хорошо понимали и Бенджамин Гаррисон, и Теодор Рузвельт, и Франклин Рузвельт, и Гарри Трумэн. Понимал это и Билл Клинтон, хотя, конечно, это был совсем не тот боец, что они. Но демократия спасала капитализм от капиталистов. И выдвигала на авансцену людей, желавших и готовых делать это.

- И последний вопрос. Даже не сгущая краски в отношении нынешней ситуации в России, можно говорить о наличии автократических тенденций в действиях президента Путина и его правительства. А истории известно множество случаев, когда лидеры демократических стран считали возможным смириться с существованием диктаторских режимов - как, например, считали они возможным «умиротворить» Гитлера в 1930-е годы. Как надеялись на сотрудничество с Арафатом в 1980-е и 1990-е. Не то же ли самое происходит в отношениях между Западом и Россией? Сегодня кажется, что Соединенные Штаты не только не осуждают курс российского руководства, но во многом и поощряют его…

Как историк я вполне могу допустить такой ход событий, но как гражданин я надеюсь, что демократические силы в России выразят свое отношение к происходящему - как надеюсь я и на то, что демократические западные страны окажут им поддержку в борьбе за торжество демократии. Если Россия вернется к авторитаризму, это будет трагедия. Разумеется, существуют стереотипы, согласно которым русский народ любит царя и хочет ему подчиняться. И некоторые даже всерьез говорят о том, что твердая власть в России - это единственная гарантия мира и спокойствия в Европе. Но Россия - это великое европейское государство, обладающее огромным потенциалом и гигантскими человеческими ресурсами. Достаточно вспомнить хотя бы Достоевского, Толстого или Пастернака. Россия - страна удивительного народа. И она должна следовать по демократическому пути. Хотя, разумеется, выбор в пользу того или иного варианта развития могут сделать только сами россияне.

- Спасибо Вам, профессор, за Ваше интервью, и разрешите пожелать Вам благополучия и творческих успехов.

Примечания

Джеймс Брюс (1838-1922) - британский историк, дипломат и государственный деятель, профессор гражданского права в Оксфордском университете и посол Великобритании в США в 1907-1913 годах, лорд (с 1914-го). Известен как автор классического трактата «The American Commonwealth» (1888), одного из наиболее популярных в Европе исследований американской политической жизни со времен А. де Токвиля. - Здесь и далее примечания В.Л. Иноземцева .

Законы об иностранцах и подстрекательстве (Alien and Sedition Acts, 1798) - четыре закона (Закон о натурализации от 18 июня, Закон об иностранцах от 25 июня, Закон об «иностранных врагах» от 6 июля и Закон о подстрекательстве к мятежу от 14 июля), принятые конгрессом США в условиях ожидавшейся войны с Францией, увеличивали срок предоставления американского гражданства с 5 до 14 лет, позволяли депортировать считавшихся опасными иностранцев, высылать из страны или подвергать аресту граждан любых недружественных держав, а также ужесточали наказания за любую подрывную деятельность.

«Красный психоз» (the Red Scare, 1918-1921) - антикоммунистическая истерия в США, вызванная нарастанием социалистического движения под влиянием революции 1917 года в России и сокращения занятости в военных отраслях промышленности в первые годы после завершения Первой мировой войны.

Эндрю Джексон (1767-1845) - седьмой президент США (1829-1837), известный военными успехами в ходе англо-американской войны 1812 года и серьезными попытками реформирования политической системы США в годы пребывания в Белом доме.

Генри Адамс (1838-1918) - известный американский историк, профессор Гарвардского университета, внук Джона Квинси Адамса, пятого президента США, и правнук Джона Адамса, второго президента США.

Джеб (Джон Эллис) Буш (род. 1953) - младший брат нынешнего президента Дж. Буша, губернатор штата Флорида с 1998 года.

Покупка Луизианы - территории более чем в 2 миллиона кв. км, на которой сегодня находятся штаты Луизиана, Арканзас, Оклахома, Канзас, Небраска, Миссури, Айова, Южная и Северная Дакота, Монтана, а также значительные части Вайоминга, Колорадо и Техаса - была узаконена американо-французским договором от 30 апреля 1803 года. Наполеон, готовившийся в то время к войнам за господство в Европе, считал непозволительной для себя роскошью держать значительную французскую армию в Новом Свете, и с готовностью уступил эти земли США за 60 миллионов франков (или 15 миллионов долларов). 20 декабря 1803 года церемония в Новом Орлеане ознаменовала вхождение территории французской Луизианы в состав США, что увеличило общую площадь страны более чем вдвое.

Франклин Д. Рузвельт был избран президентом США в ноябре 1932 года и впоследствии переизбирался еще трижды - в 1936, 1940 и 1944 годах.

Перевод с английского В.Л. Иноземцева

Артур Шлезингер-младший - современный американский историк, политолог и геополитик, родился в 1917 г. в семье известного историка Артура Шлезингера-старшего.

Получив историческое образование, Шлезингер-мл. занимался историческими изысканиями и публицистикой. Уже в 1946 г. он получил известность и был награжден Пулитцеровской премией за книгу «Возраст Джексона». Позднее Шлезингер-мл. дважды удостаивался престижных премий: в 1966 г. за книгу «Тысяча дней» - второй Пу литцеровской премии и в 1979 г. за книгу «Роберт Кеннеди и его времена» - Национальной книжной премии США.

А. Шлезингер-мл. много писал на политические и геополитические темы, всегда живо интересовался политической теорией и практической политикой, занимая либерально-демократическую позицию. В 1961-1963 гг. он был советником президента Дж. Кеннеди, а после его убийства - советником президента Л. Джонсона.

В настоящее время А. Шлезингер-мл. является главным редактором серии «Американские президенты». Он нередко выступает в средствах массовой информации с оценками положения в мире, комментариями важнейших политических событий и действий президента США. В частности, он критиковал доктрину превентивной войны Дж. Буша-мл. («доктрину Буша»), в которой президент оправдывал действия США и Великобритании против Ирака в 2003 г. наличием у последнего оружия массового поражения. А. Шлезингер-мл. напомнил в этой связи, что «превентивной самообороной» оправдывала свои действия Япония, напав на американский флот в Перл-Харборе в 1941 г. Он назвал решение президента Буша «роковой ошибкой», которая делает из США «самоназначенного судью» в мировых делах и предусматривает чрезмерную концентрацию власти президента внутри Соединенных Штатов, и призвал вернуться к традиционной для Америки доктрине сдерживания и противовесов.

В 1986 г. Шлезингер опубликовал книгу «Циклы американской истории», ставшую итогом его исследований новейшей истории Америки и выразившую его взгляды на самые различные аспекты внутренней и внешней политики США. С точки зрения геополитики интерес представляет его взгляд на соотношение моральных принципов политики и национальных интересов. Проанализировав политические теории от А. де Токвиля до Г. Моргентау и политическую практику от Т. Рузвельта до Р. Рейгана, Шлезингер делает вывод о том, что нравственные ценности играют важную роль во внешней политике, но эта роль «заключается в том, чтобы освещать и направлять концепции национального интереса. Не менее интересен его геополитический, по существу, взгляд на происхождение и историю холодной войны, которую он разделяет на большую холодную войну между коммунизмом и демократией и малую холодную войну между историками. Если историки выводили истоки противостояния США и СССР из экспансионистской деятельности коммунизма, то политики вели отсчет противостояния Запада и России из стратегии последней в отношении Балкан, Ближнего Востока и Британской Индии, зарождавшейся в конце XVIII - начале XIX в. Суть холодной войны Шлезингер выводит из несовпадения национальных стратегий США и СССР. Америка традиционно, по его мнению, проводила так называемую «универсалистскую» стратегию, которая заключается в признании того, что все государства имеют общий интерес во всех делах (при этом национальная безопасность каждого обеспечивается международной организацией), а Россия - стратегию «сфер влияния», согласно которой каждая великая держава получает гарантированные зоны преобладания, а национальная безопасность обеспечивается балансом сил. Это объясняется различиями в историческом развитии двух стран. Россия на протяжении своей истории была вынуждена особо охранять свою западную границу, не защищенную естественными преградами. Отсюда вытекает чувство уязвимости, тяга к экспансии и созданию буферных стран, что практически отсутствует у США.

Кроме того, Шлезингер рассматривает классические теории империализма, которые он подразделяет на апологии, экономические, социологические и геополитические интерпретации. Суть апологий - в доказательстве цивилизаторской роли империализма, который просветил отсталые народы, дал им судопроизводство, образование, здравоохранение, развил промышленность и сельское хозяйство, направил по пути прогресса.

Экономическая интерпретация империализма развивалась такими теоретиками, как Ч. Конэнт, Дж. Гобсон, политиками-практиками Дж. Чемберленом, Ж. Ферри, К. Лоджем. Суть подхода Конэнта заключалась в том, что вывоз капитала и товаров играет позитивную роль, предотвращая экономические кризисы и социальные революции. Социологическую интерпретацию империализма дал Й. Шумпетер, который свел дискуссию о причинах и природе империализма к вопросам «Кто такие империалисты?» и «Что их гнало в дальние края?». Его ответы сводились к доказательству наличия у определенных народов воинского склада ума, побуждающего к созданию про фессиональной военной касты, требующей войны ради войны, которая вела бы к расширению границ и созданию империй.

Геополитическая интерпретация империализма заключается в распространении традиционного соперничества держав, обусловленного географическим положением, на неразвитый мир, который служил резервуаром ресурсов в борьбе за мощь и влияние.

Американские обществоведы были довольно далеки от споров европейских ученых и политиков по поводу природы империализма, хотя отцы-основатели США не отрицали экспансионистской природы американской республики. У. Уильямс сформулировал теорию «открытых дверей», опирающуюся на принцип «равной и беспрестанной торговли», т. е. беспрепятственного распространения капитала и товаров по всему миру, которое вытекает из существенных потребностей экономической системы капитализма. Теория Уильямса опирается в значительной степени на экономическую, а не политическую интерпретацию империализма. Именно этим последователи Уильямса (например, У. Лафебер) объясняли происхождение войны США с Испанией, Первую и Вторую мировые войны и даже холодную и вьетнамскую войны.

Альтернативная американская гипотеза состоит в том, что стремление к национальной безопасности является самодостаточной независимой величиной, не сводимой к экономическим причинам. «Империалистические поползновения в истории Америки в основном исходили от политиков, военных и публицистов, а не от делового общества», - отмечает Шлезингер1. Он считает, что стратегические, геополитические расчеты, стремление к безопасности и укреплению национального могущества явились гораздо более веским стимулом американской экспансии, чем динамика развития капитализма.

Колониальная система империализма, по мнению Шлезингера, была разрушена, когда колабрационисты, т. е. влиятельные группы колонизированных народов, осознали свои национальные интересы и, трансформировавшись в националистические элиты, возглавили антиколониальную борьбу

Американские историки. Учебное пособие Цветков Иван

Артур Шлезингер-младший (Arthur M. Schlesinger-jr.) (1917-2007)

Артур Шлезингер-младший

(Arthur M. Schlesinger-jr.)

Артур Шлезингер-младший

Артур Шлезингер-младший – личность среди американских историков уникальная. Ему удалось совместить то, что обычно историкам совместить не удается: академическую основательность, блестящий стиль, свежесть научных интерпретаций – с поразительной социальной открытостью, политической активностью, любовью и вкусом к различным «светским» мероприятиям. Параллельно с историческими штудиями Шлезингер успел поработать спичрайтером кандидата в президенты от демократической партии в 1956 г. А. Стивенсона, советником президента Дж. Кеннеди, автором еженедельных обозрений в десятке либеральных газет и журналов, кинокритиком. Интервью со Шлезингером публиковали почти все ведущие американские периодические издания, включая журнал «Плейбой». Когда в декабре 1999 г. администрация президента Клинтона решила устроить в Белом доме «Вечеринку тысячелетия», пригласив на нее наиболее выдающихся деятелей в своих сферах – музыкантов, артистов, спортсменов – корпорацию историков представлял Шлезингер.

Вместе с тем, репутация Шлезингера в собственно академической среде всегда была двойственной. Для многих историков его занятия политикой казались несовместимыми с подлинно научным исследованием прошлого. Историк-политик неизбежно попытается исказить историческую реальность, интерпретировать ее в выгодном для своей политической партии свете. И, надо сказать, что в книгах А. Шлезингера действительно можно обнаружить немало примеров апологетического подхода, когда он пытался представить в «розовом свете» действия симпатичных ему политиков, таких как Э. Джексон, Ф. Рузвельт, Дж. Кеннеди. Однако в пользу Шлезингера свидетельствует то, что делал он это совершенно блестяще. Никому из его оппонентов так толком и не удалось доказать, что шлезингеровская система аргументов выстроена искусственно, что автор целенаправленно стремится ввести читателя в заблуждение, нарочно умалчивает о каких-то исторических обстоятельствах, чрезмерно выпячивает другие. Позиция Шлезингера-историка в этом отношении в большинстве случаев все же предшествовала позиции Шлезингера-политика, а на критику коллег он обычно отвечал, что если историки, профессионалы в данной сфере, откажутся от занятий политикой – кто же тогда станет ею заниматься? И не будет ли ситуация «кухарки во главе государства» во много крат хуже ситуации с политически ангажированным историком?

Социально-политический активизм имел для Шлезингера некоторые карьерные издержки в его академической биографии. Родившись в семье двух историков «прогрессивного» направления (А. Шлезингера-старшего и Э. Шлезингер, одним из предков которой был историк Дж. Бэнкрофт), Шлезингер уже на младших курсах Гарвардского университета, куда он поступил в 1934 г., показал, что громких имен предков он не посрамит. Он выигрывал один университетский конкурс за другим, а его бакалаврская выпускная работа, посвященная одному из общественно-политических деятелей джексоновской эпохи, была в 1939 г. опубликована в виде книги («Орестес А. Браунсон: эволюция пилигрима») и получила крайне благожелательные отзывы критиков. Однако Шлезингер не пошел дальше по проторенной дорожке, и вместо обучения в магистратуре и аспирантуре оформил членство в «Обществе выпускников Гарварда», которое позволило ему, не теряя связи с университетом, заниматься исследовательской деятельностью. Ее итогом стала публикация в 1945 г. одной из наиболее удачных книг Шлезингера – «Эпоха Джексона» (Пулитцеровская премия по истории 1946 г.) За ее успехом у критиков и широкой публики последовало приглашение на преподавательскую работу в Гарвард (1946 г.) где он в 1954 г. получил должность профессора (не имея даже степени магистра!), которую занимал до перехода на работу в Белый дом в качестве советника Дж. Кеннеди в 1961 г. Позицию гарвардского руководства относительно «неостепененного» Шлезингера в американской академической среде разделяли далеко не все. После же его «похода в большую политику» для многих ученых он вообще стал «персоной нон грата». Одним из проявлений этого глухого недовольства стало то, что Шлезингер, во всем мире признаваемый самым известным американским историком, так никогда и не удостоился почетного председательства ни в одной из американских исторических ассоциаций. Вместе с тем, после неожиданного завершения политической карьеры, связанного с убийством Кеннеди, Шлезингер в 1966 г. снова перешел на преподавательскую работу, на этот раз в Городской университет Нью-Йорка, где и проработал всю оставшуюся жизнь (с 1994 г. в качестве «почетного профессора в отставке»).

В литературном наследии А. Шлезингера непросто отделить собственно исторические труды от исторической публицистики и эссеистики. Уже упоминавшаяся книга, «Эпоха Джексона» (1945), пожалуй в наибольшей степени соответствует по стилю и содержанию академическим стандартам исторической науки. В ней Шлезингер предложил новую интерпретацию происхождения джексоновской демократии, отличную от общепринятой тогда тернерианской, основанной на идее фронтира. Ф. Тернер и его последователи полагали, что становление классической демократии в США в 1920 – 1930-е гг. произошло в результате расширения территории и усиления влияния обитателей западных штатов на политическую систему, до этого находящуюся под контролем элиты восточного побережья. Шлезингер, введя в научный оборот некоторые новые источники, и переосмыслив старые, предположил, что демократическая волна шла не только, и не столько с Запада, сколько «снизу вверх» повсеместно, включая старые восточные штаты. По мнению Шлезингера, джексоновская демократия явилась одним из первых в американской истории примеров противостояния общества и бизнес-элиты, завершившимся явным снижением политических аппетитов последней, и, таким образом, восстановлением баланса «капитализма» и «демократии», который необходим для нормального функционирования американской политической модели. Чрезвычайно важной особенностью джексоновской демократии для Шлезингера являлось и то, что инструментом давления на бизнес-сообщество в ней выступало государство (в книге подробно рассмотрено противостояние президента Джексона с Национальным банком). Этот пример выполнения государством функции защитника общества от бизнеса позволил Шлезингеру провести неявную, но вполне подразумеваемую параллель между эпохой Джексона и эпохой Рузвельта – политического кумира своей юности. Неудивительно, что следующими опубликованными историческими исследованиями Шлезингера стали три первых части задуманной им многотомной «Эпохи Рузвельта» – «Кризис Старого порядка, 1919-1933» (1957), «Начало Нового курса» (1959), «Политика фундаментальных сдвигов» (1960). В промежутках между публикацией исторических трудов Шлезингер выпустил также несколько книг по текущим общественно-политическим сюжетам, которые создали ему репутацию ведущего либерального мыслителя эпохи, последовательного защитника политики «либерального центра» перед лицом радикальных атак справа и слева.

Книги Шлезингера о Рузвельте до сих пор считаются одним из лучших исследований политики Нового курса (хотя оно так и не было доведено до конца). Они написаны прекрасным языком, содержат блестящие политические портреты ведущих деятелей эпохи, внятную и аргументированную авторскую интерпретацию происходивших событий. У Шлезингера Рузвельт предстает практически идеальным политиком, осознающим главное противоречие социально-политического развития США между «демократией» и «капитализмом» и исправляющим перекосы политического баланса, допущенные его предшественниками-республиканцами. Неудивительно, что в 1970-е и 1980-е гг., когда политическое наследие Рузвельта стало оцениваться менее однозначно, Шлезингер так и не нашел времени и сил, чтобы завершить свою историческую эпопею.

Из почти двух десятков книг, опубликованных Шлезингером после 1960 г., можно выделить четыре: «Тысяча дней: Дж. Кеннеди в Белом доме» (1965), «Имперское президентство» (1973), «Роберт Кеннеди и его время» (1978), «Циклы американской истории» (1986, опубликована на русском языке в издательстве «Прогресс» в 1992 г.). Первая из них – это некое сочетание политических мемуаров и исторического исследования, Шлезингер написал «Тысячу дней» по горячим следам своей работы в администрации Кеннеди, фигура президента в ней несколько идеализирована, а по поводу некоторых действующих в ту пору политиков Шлезингер высказывался весьма нелицеприятно, ссылаясь при этом на мнение самого Кеннеди (больше всех досталось госсекретарю Д. Раску и вице-президенту Л. Джонсону).

Книга «Имперское президентство» – в большей степени публицистическая, чем историческая, в ней четко проявилось внутреннее противоречие Шлезингера как историка и политика. До 1973 г. Шлезингер постоянно почти воспевал в своих трудах сильную президентскую власть, ее позитивную роль в поддержании либеральной демократии в Америке. Теперь же, подвергнув жесткой критике президента Р. Никсона, Шлезингер обвинил его в попытке разрушения конституционной системы сдержек и противовесов, стремлении подмять под себя другие ветви власти. Интересно, что издав эту книгу еще до отставки Никсона, Шлезингер все время использовал в отношении своего антигероя прошедшее время, как бы предвидя его политическое поражение.

Политическая биография Р. Кеннеди стала самым объемным (916 стр.) историческим исследованием Шлезингера. Как и его книга о Кеннеди-президенте она была удостоена Национальной книжной премии.

В сборнике «Циклы американской истории», состоящем из заново отредактированных исторических и публицистических эссе, опубликованных в предшествующие годы, 70-летний Шлезингер как бы подводит итог своих исторических исследований, группируя их вокруг базового тезиса о цикличности социально-политического развития США. Идея политических циклов в США была выдвинута еще отцом Шлезингера в 1920-е гг., но в научном творчестве сына она получила свое развернутое выражение. Согласно Шлезингеру-младшему, приблизительно каждые 30 лет в американской политике происходит смещение акцентов, от либерализма к консерватизму, от активной правительственной политики – к пассивной, от доминирования идеи защиты общественных интересов – к политике отстаивания интересов частных. Этот цикл порождал реформационные волны в 1900-е, 1930-е, 1960-е гг. Следуя его логике, очередного приступа социально-политического либерализма следовало ожидать в 1990-е гг. Так как администрация Клинтона лишь отчасти смогла соответствовать подобным ожиданиям, а неоконсервативные тенденции оказались сильнее, чем предсказывалось, Шлезингер в 1990-е гг. выдвинул предположение, что информационная революция нарушила привычный ход вещей и сместила цикл, в пока неведомом направлении. Однако такое объяснение вряд ли могло кого-то устроить. На закате своей творческой биографии Шлезингер в очередной раз столкнулся с противоречием, которое преследовало его всю жизнь – противоречием между познаваемыми историческими тенденциями и современной объективной реальностью. Судьба Шлезингера – это наглядный пример опасностей, которые таит в себе инструменталистский подход к историческому знанию, стремление его прямого использования в политической практике.

Из книги Путь Феникса [Тайны забытой цивилизации] автора Элфорд Алан

Гор-младший и Сет-младший Мы уже обсудили многие характеристики, стороны и символы царской власти в Египте, но теперь надо обратить внимание еще на один ее аспект: фараон, как известно, считался воплощением двух богов - Гора и Сета, и на этом дуализме формально

Из книги Великие летчики мира автора Бодрихин Николай Георгиевич

Джеймс Артур Ловелл-младший (США) Родился 25 марта 1928 г. в городе Кливленд, штат Огайо. В 1946 г. окончил среднюю школу. Отучился два года в Висконсинском университете, а затем перевёлся в Военно-морскую академию.В 1952 г. окончил Военно-морскую академию США и получил степень

Из книги Сократ: учитель, философ, воин автора Стадничук Борис

Кир Младший У современника Ксенофонта, царя Артахшасса (которого греки называли Артаксерксом Вторым), это получалось не очень хорошо. Полководческими дарованиями он, видимо, не обладал, и если сам выступал в поход, то обычно терпел поражения и попадал в сложные

Из книги Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. автора Аксютин Юрий Васильевич

Из книги Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Том 15 автора Висковатов Александр Васильевич

автора Татаринов Юрий Аркадьевич

УЗДА (июнь, 2007) О НАЗВАНИИАлександр Федорович Рогалев в газете «Культура» за 2 августа 2003 г. сообщает, что здешнее местечко возникло на берегу речки Узда.Гидроним Узда пришел из древности. Первоначальная звуковая форма его - Усда. Это речка - приток реки Уса (бассейн

Из книги Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Минщина автора Татаринов Юрий Аркадьевич

КОПЬІЛЬ (июнь, 2007) О НАЗВАНИИАлександр Федорович Рогалев специально переслал этот материал в местную районную газету «Слава працы», где он и был опубликован 1 сентября 1999 г.Копылем сначала называли местный ручей - рукав речки Мажи. Потом в этой холмистой местности

СЛУЦК (июль, 2007) О НАЗВАНИИМолодой, но уже признанный первейшим топонимиком Беларуси преподаватель Гомельского университета доктор филологических наук Александр Федорович Рогалев, материалы которого я нахожу, к счастью, в каждой центральной районной библиотеке

КЛЕЦК (июль, 2007) О НАЗВАНИИАлександр Федорович Рогалев в своей книге «Сцежкі ў даўніну» поясняет, что суть названий белорусских городов не следует выявлять упрощенно: Сенно - от слова «сено», Клецк - от слова «клеть» и т.д. Истории, сочиненные таким простым способом,

БЕРЕЗИНО (июль, 2007) О НАЗВАНИИВ «Кратком топонимическом словаре Белоруссии» В.А. Жучкевича находим, что город расположен на берегу реки Березины и назван по наименованию реки.Ученый связывает происхождение этого названия с древнейшей основой – словом «берег».

СМИЛОВИЧИ (июль, 2007) О НАЗВАНИИОкончание названия здешнего городского поселка -вичи указывает на то, что это название произошло от имени, то есть данное поселение принадлежало вождю, руководителю племени с таким именем.В.А. Жучкевич считает, что это балтское имя. Его

МЯДЕЛЬ (июль, 2007) О НАЗВАНИИАлександр Федорович Рогалев в газете «Мінская праўда» за 20 октября 2000 г. сообщает, что в X в. древнее поселение Мядель располагалось на труднодоступном острове одноимённого озера и являлось порубежным укреплением Полоцкой земли.Мядельчане

Из книги Скрытый Тибет. История независимости и оккупации автора Кузьмин Сергей Львович

2007 Детальный разбор цинских документов о Тибете см.: A 60-point

автора Цветков Иван

Артур Шлезингер-старший (Arthur M. Schlesinger) (1888-1965) Артур Шлезингер-старшийСегодня уже довольно трудно определить, в какой степени Артур Шлезингер-старший обязан своей известностью собственным научным достижениям, а в какой – достижениям своего сына, пожалуй, самого

Из книги Американские историки. Учебное пособие автора Цветков Иван

Артур Линк (Arthur S. Link) (1920 – 1998) Артур ЛинкАртур Линк посвятил большую часть своей творческой биографии изучению личности президента В. Вильсона и политической истории США первых десятилетий 20 века. С 1966 по 1994 год под его редакцией было опубликовано 69 (!) томов «Бумаг

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Американские историки. Учебное пособие Цветков Иван

Артур Шлезингер-старший (Arthur M. Schlesinger) (1888-1965)

Артур Шлезингер-старший

(Arthur M. Schlesinger)

Артур Шлезингер-старший

Сегодня уже довольно трудно определить, в какой степени Артур Шлезингер-старший обязан своей известностью собственным научным достижениям, а в какой – достижениям своего сына, пожалуй, самого известного в мире современного американского историка А. Шлезингера-младшего.

А. Шлезингер-ст. родился в семье немецких иммигрантов в штате Огайо. В 1910 г. окончил университет штата Огайо, затем два года обучался на историческом факультете Колумбийского университета в Нью-Йорке. Здесь одним из его учителей был знаменитый впоследствии Ч. Бирд, который привил Шлезингеру любовь к изучению социально-экономической истории. Впрочем, по утверждению некоторых биографов, Шлезингер, чьи детство и юность прошли в пестрой иммигрантской среде заштатного городка Среднего Запада, просто не мог не заинтересоваться социальными проблемами и историей «непарадной» Америки.

С 1912 г. Шлезингер преподавал историю в университете штата Огайо, затем, в 1919 г. перебрался в университет штата Айова, и, наконец, в 1924 г. был приглашен в Гарвард, где и проработал до выхода на пенсию в 1954 г. Среди публикаций А. Шлезингера-ст. обычно выделяют три книги: «Колониальные купцы и американская революция, 1763-1776» (1917), «Новые точки зрения на американскую историю» (1922), «Возвышение города, 1878-1898» (1933).

Первая из них – новаторское для своего времени, но вполне соответствующее модному прогрессистскому направлению историографии сочинение, расширяющее рамки экономической интерпретации революционного периода. Здесь Шлезингер выступил как верный ученик и последователь Ч. Бирда (чья книга по экономической интерпретации американской конституции была опубликована за четыре года до «Колониальных купцов…»).

Книга про новые направления историографии – пожалуй, самый громкий успех Шлезингера. Именно после ее публикации он был приглашен в Гарвард. Отдельные эссе, составляющие книгу, могут, с высоты сегодняшнего времени, рассматриваться как программа развития исторической науки в США в 20 веке. Шлезингер внимательно проанализировал состояние исторических исследований в США и вычленил главные, по его мнению, сюжеты – актуальные, но недостаточно изученные. В их числе оказались: влияние иммиграции на развитие американской цивилизации, роль женщин в истории, географический фактор, история технологий, интеллектуальная история и некоторые другие. По-сути, Шлезингер сформулировал в своей книге новую повестку дня исторической науки, которая во многих чертах напоминала подходы современных ему европейских историков. Перед исследователями открывалось огромное «невспаханное поле» социальной истории, которая уверенно теснила со сцены традиционную для 19 – нач. 20 вв. политическую и дипломатическую «историю событий».

Лишь некоторые темы, чрезвычайно увлекшие американских историков в 20 в., не были озвучены на страницах «Новых точек зрения…». Самый очевидный пример – изучение истории индейцев и афроамериканцев. Впрочем, впоследствии Шлезингер, исповедующий либеральные политические взгляды, всячески поощрял данное направление историографии, хотя сам этой тематикой никогда не занимался.

В наибольшей степени самого Шлезингера привлекала тема урбанизации. В стремительном росте городов после Гражданской войны он видел квинтэссенцию американской истории и прогресса американской цивилизации. Третье из упомянутых сочинений Шлезингера – «Возвышение города», было подготовлено для 13-томной «Истории американской жизни», амбициозного проекта, реализовавшегося с 1928 по 1948 гг. (Шлезингер был его соредактором). Из-за издательских проблем книга, написанная еще в начале 1920-х, в период «процветания», увидела свет зимой 1933 г. – в самый мрачный момент «Великой депрессии». Пронизывающий исследование оптимизм автора выглядел в этой ситуации несколько неуместно, что обусловило весьма сдержанную реакцию критиков.

В военные и послевоенные годы Шлезингер опубликовал еще несколько книг, но молодое поколение социальных историков уже не нуждалось в призывах и манифестах. Про роль, которую сыграл Шлезингер, стали забывать, его подходы к социальной истории характеризовались как «примитивные» и «оторванные от социологической теории». Однако, как уже было сказано, во многом благодаря усилиям знаменитого сына, А. Шлезингер-ст. по-прежнему сохраняет место в ряду мэтров американской исторической науки 20 века.

автора

Николай Пржевальский (1839 г. – 1888 г.) Пржевальский своим орлиным полетом рассекал самые неведомые части Внутренней Азии. П. П. Семенов-Тян-Шанский Выдающийся русский путешественник, исследователь Центральной Азии. Впервые описал природу многих ее районов, открыл ряд

Из книги Знаменитые путешественники автора Скляренко Валентина Марковна

Николай Миклухо-Маклай (1846 г. – 1888 г.) …вы первый, несомненно, опытом доказали, что человек везде есть человек, то есть доброе, общительное существо, в общение с которым можно и должно входить только добром и истиной, а не пушкой и водкой. И вы доказали подвигом истинного

Из книги Знаменитые путешественники автора Скляренко Валентина Марковна

Ричард Бэрд (1888 г. – 1957 г.) Маккинли носился с камерой по самолету. Я сидел за штурвалом. Джун посылал радиограммы, время от времени переливая горючее из канистр в баки, и постоянно наблюдал за его уровнем во всех шести баках, а если выдавался момент, фотографировал. Наша

Из книги Самая страшная русская трагедия. Правда о Гражданской войне автора Буровский Андрей Михайлович

Александр Степанович Антонов (1888–1922) Александр Степанович с 16 лет состоял в партии эсеров, участвовал в «экспроприациях» в 1905 году. За участие в ограблении почтового поезда получил 20 лет. Амнистирован Временным правительством, вернулся в Тамбов и стал первым начальником

Из книги Том 1. Изобретение кино, 1832-1897; Пионеры кино, 1897-1909 автора Садуль Жорж

Глава VI ПЕРВЫЙ СЪЕМОЧНЫЙ АППАРАТ (1888) Когда Марэ в 1887 году после пятилетнего перерыва возобновил свои поиски, употребив рулоны эластичной пленки, он нашел решение трудностей, перед которыми остановился в 1882 году. На смену мокрой коллодионной пластинке, которая была годна

Из книги Император Мэйдзи и его Япония автора Мещеряков Александр Николаевич

1888 год 21-й год правления Мэйдзи В начале года группа молодых людей образовала общество «Сэйкёся» («Общество политического обучения»), которое приступило к изданию журнала «Нихондзин» («Японцы»). Его тут же признали идеологическим соперником «Друга народа». Журнал

Из книги Французская волчица - королева Англии. Изабелла автора Уир Элисон

1888 Мьюримут; Жан Лебель.

Из книги Великая ложь нашего времени автора Победоносцев Константин Петрович

1888 ГОД 72Прочитав записку Любимова, присланную от Вашего Величества, не нахожу в ней ничего такого, чем бы оправдывалось негодование, возбужденное ею у гр. Воронцова. В записке этой много верного и справедливого, а если он, будучи защитником нового университетского устава,

Из книги Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. автора Аксютин Юрий Васильевич

1888 Там же. Л. 61.

Из книги Вопросительные знаки в «Царском деле» автора Жук Юрий Александрович

Войков Пётр Лазаревич (1888–1927) Ещё одним человеком, которому приписывают еврейское происхождение, стал П. Л. Войков, личное участие которого в убийстве Царской Семьи до сих пор продолжает вызывать самые горячие споры среди историков и исследователей.Следует также

Из книги Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Том 14 автора Висковатов Александр Васильевич

Из книги Скрытый Тибет. История независимости и оккупации автора Кузьмин Сергей Львович

1888 Левкин Г.Г. Типичные ошибки…

автора Цветков Иван

Артур Шлезингер-младший (Arthur M. Schlesinger-jr.) (1917-2007) Артур Шлезингер-младшийАртур Шлезингер-младший – личность среди американских историков уникальная. Ему удалось совместить то, что обычно историкам совместить не удается: академическую основательность, блестящий стиль,

Из книги Американские историки. Учебное пособие автора Цветков Иван

Из книги Мариинка автора Китлинский Алексей Алексеевич

1888 Арабская София-Бонифация,14.05.1870, выпуск 18-й 1888 год, N 173Боржковская Валентина, 28.12.1870, выпуск 18-й 1888 год, N 173Васильева Олимпиада, выпуск 18-й 1888 год, N 173Водопьянова София, серебряная медаль, 2.06.1871, выпуск 18-й 1888 год, N 173Гродзская Евгения, 9.01.1870, выпуск 18-й 1888 год, N 173Закржевская

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Артур Шлезингер-младший - современный американский историк, политолог и геополитик, родился в 1917 г. в семье известного историка Артура Шлезингера-старшего.

Не менее интересен его геополитический, по существу, взгляд на происхождение и историю холодной войны, которую он разделяет на большую холодную войну между коммунизмом и демократией и малую холодную войну между историками. Если историки выводили истоки противостояния США и СССР из экспансионистской деятельности коммунизма, то политики вели отсчет противостояния Запада и России из стратегии последней в отношении Балкан, Ближнего Востока и Британской Индии, зарождавшейся в конце XVIII - начале XIX в. Суть холодной войны Шлезингер выводит из несовпадения национальных стратегий США и СССР. Америка традиционно, по его мнению, проводила так называемую «универсалистскую» стратегию, которая заключается в признании того, что все государства имеют общий интерес во всех делах (при этом национальная безопасность каждого обеспечивается международной организацией), а Россия - стратегию «сфер влияния», согласно которой каждая великая держава получает гарантированные зоны преобладания, а национальная безопасность обеспечивается балансом сил. Это объясняется различиями в историческом развитии двух стран. Россия на протяжении своей истории была вынуждена особо охранять свою западную границу, не защищенную естественными преградами. Отсюда вытекает чувство уязвимости, тяга к экспансии и созданию буферных стран, что практически отсутствует у США.

Социологическую интерпретацию империализма дал Й. Шумпетер, который свел дискуссию о причинах и природе империализма к вопросам «Кто такие империалисты?» и «Что их гнало в дальние края?». Его ответы сводились к доказательству наличия у определенных народов воинского склада ума, побуждающего к созданию про фессиональной военной касты, требующей войны ради войны, которая вела бы к расширению границ и созданию империй.

Строим деревянный дом. Информационный портал

Артур шлезингер и его время. Артур Мейер Шлезингер: биография Смотреть что такое "Шлезингер, Артур Мейер" в других словарях

Артур Шлезингер-младший (Arthur M. Schlesinger-jr.) (1917-2007)

Артур Шлезингер-старший (Arthur M. Schlesinger) (1888-1965)